Не все дома: почему дети уходят из дома и как этого избежать?

В этом году поисково-спасательный отряд «Лиза Алерт» принял больше заявок о пропаже детей по Московскому региону, чем в прошлом. Разница составляет 24%, и это только «сухая» статистика: в реальности число «потеряшек» увеличилось на 135 человек. Корреспондент «Подмосковье сегодня» поговорил с представителями поисковых организаций и узнал, чему стоит обучить детей, как сгладить углы в отношениях с подростком и что делать, если ребенок уже сбежал.

«Найден. Жив» – это не случайная формулировка, а своеобразный код, произнести который мечтает каждый участник поисковой операции. По статистике «Лизы Алерт», по данным на 28 ноября 2017 года, найдены живыми 514 пропавших детей в Москве и Московской области. К несчастью, к двум «потеряшкам» применяется другой код: «Найден. Погиб».

«Он сам ушел»

Многие родители думают, что их – благополучных и понимающих, мудрых и опытных – это не касается. Волонтеры с этим не согласны. И хотя есть шанс распознать ситуацию, когда ребенок ушел по своей воле, никогда нельзя исключать, что на улице он не попал в какую-нибудь криминальную историю. Дети вне дома – это всегда мишень. Руководитель пресс-службы фонда «Поиск пропавших детей» Марьяна Шевцова призывает родителей писать заявление в полицию сразу же.

– Про «ждать три дня» – заблуждение, нет такого закона. Если сотрудник МВД отказывает в приеме заявления, звоните 112, – советует Шевцова.

Причин уйти у ребенка может быть очень много: это и школьные проблемы, и семейные (включая бытовые конфликты), первая любовь, наконец поиск приключений.

– Каждый поиск – это ситуация, которая требует отдельного рассмотрения. Нельзя заниматься поиском, не поняв причины ухода, – отмечает волонтер «Лизы Алерт» Ирина Салтыковская.

«Детские» проблемы

По словам Ирины Салтыковской, подростковый максимализм – это отсутствие разграничения в «степени ценности». В 14 лет нельзя отказаться от непутевых друзей и неподходящей пары, как в три года нельзя отказаться от совочка в песочнице. Поэтому совет родителям – не относиться к проблеме ребенка с высоты прожитых лет, не считать ее ничтожной.

Пример: 14-летний мальчик, находясь в больнице, знакомится с 13-летней девочкой. Волонтеры «Лизы Алерт» прозвали их Ромео и Джульетта. Семье «Капулетти» не нравилось, что дочка поздно возвращается домой, и родители ее сгоряча выгнали. Как настоящий джентльмен, мальчик пришел к маме: «Можно Даша поживет у нас?» В итоге в подъезде беглецов нашли уже вместе.

Учитель может быть неправ

Ирина Салтыковская отмечает, что историй с педагогами очень много. Иногда учитель выходит на прямой конфликт с ребенком. А позиция советского родителя проста: авторитет взрослого непререкаем.

Пример: мальчик был затравлен школой и мамой. Его поведение и успеваемость выбивались из нормы, на таких вешают ярлыки «неусидчивый», «гиперактивный», другими словами – «неудобный» ребенок. Под воздействием того самого авторитета мама была не готова защищать своего ребенка: школа ругала родительницу, та ругала сына. В итоге подросток сбежал. Из подмосковного города он приехал в столичный торговый центр, стал раздавать листовки. Как выяснилось потом, попыток хорошо себя вести в школе не оценили, зато при первой же шалости снова пожаловались родителям.

«А вы поговорите с моей мамой?»

Часто сбежавшие дети хотели бы вернуться домой, но им страшно. Некоторые из них даже стараются привлечь внимание, чтобы их наконец-то нашли. Многие выходят на контакт с волонтерами через соцсети. Координатор Ирина Салтыковская подчеркивает, что здесь важно быть честным с ребенком. «Ругать не будут, ты только вернись» – это обман. Необходимо сказать, что обсудить ситуацию придется, что мама – живой человек, который может устать, кричать.

– Для некоторых подростков правда становится откровением. А другие, наоборот, уверены, что родителям без них будет лучше. «Да? Мама переживает?» – удивлялся однажды маленький беглец. Такое происходит, как правило, после затянувшихся конфликтов, – рассказала Ирина.

Сколько ждать?

Эксперты сходятся во мнении, что сроки «забегов» разнятся в зависимости от опыта ребенка и спровоцировавшей ситуации. Если все случилось впервые, скорее всего, на поимку уйдет не более двух суток. При этом большинство пропавших находятся в первые часы. А если уход уже не первый, то у рецидивиста уже все просчитано: собрал вещи, документы, взял проездной, сменил симку. С такими случаями приходится разбираться в среднем от одного до трех месяцев.

Существует ли у волонтеров такое понятие, как «срок давности»?

– Срока давности поиска у нас нет. Мы до сих пор ищем пропавших в 2007–2010 годах, – рассказала Марьяна Шевцова.

Пять правил поведения для ребенка, который потерялся:

– Стой на месте и никуда не ходи;

– Не обращайся за помощью к незнакомым людям, даже если это взрослые с детьми;

– Обращайся за помощью только к сотруднику полиции, охраннику или продавцу;

– Если тебя пытаются похитить – кричи, кусайся, дерись;

– Кодовая фраза, которой нужно громко звать на помощь: «Я тебя не знаю, я с тобой никуда не пойду!»