Церковь Бориса и Глеба в Раменском

Борисоглебский храм в городе Раменское был построен на средства графа и сенатора Ивана Алексеевича Мусина-Пушкина. Сводный брат, если верить молве, самого Петра I, возвысившийся при дворе, в том числе благодаря астраханским арбузам, начал строительство каменной церкви в своей вотчине в конце жизни. Его сын Платон закончил богоугодное дело в 1730 году. Храм Мусиных-Пушкиных действовал до 1929 года, а в советские годы в нем располагался музей. В начале 2000-х церковь вернули общине верующих.

Первая деревянная церковь во имя страстотерпцев Бориса и Глеба «построенная изстари» стояла на погосте у Борисоглебского озера еще в начале XVII столетия. В 1706 году Борисоглебский храм обветшал, и на том же месте была построена новая деревянная церковь с посвящением главного престола Живоначальной Троице, а придела – святым князьям Борису и Глебу. В 1710 году, как писал В.И. Холмогоров в исследовании истории приходов Московской епархии, Раменская волость с селами и деревнями была передана из Приказа Большого дворца графу Ивану Алексеевичу Мусину-Пушкину. Погост Бориса и Глеба по Троицкой церкви стал именоваться селом Троицким (также Новотроицким), а в 1722 году Раменская волость была пожалована Мусину-Пушкину царем «в вечное владение».

В сентябре 1725 года пожилой граф начал строительство новой каменной Борисоглебской церкви, сохранившейся до нашего времени. Вот что пишет об этом Холмогоров, ссылаясь на бумаги Синодального казенного приказа: «Сентября в 21 день, запечатан указ о строении церкви тайному действительному советнику и сенатору графу Ивану Алексеевичу Мусину-Пушкину, велено в Московском уезде в вотчине его, в селе Новотроицком, вместо ветхой деревянной Троицкой церкви, построить в том же селе вновь церковь во имя Живоначальной Троицы каменную…» В XIXвеке на средства фабрикантов Малютиных неподалеку от храма Мусина-Пушкина был построен большой каменный собор во имя Живоначальной Троицы, и с тех пор, старой церкви вернули ее исконное посвящение святым Борису и Глебу.

Храмоздатель Иван Алексеевич Мусин-Пушкин был одним из близких сподвижников Петра I, третьим по счету человеком в России, получившим титул графа (в 1710 году), первым, чье имя стояло в списке сенаторов, когда Петр учредил 22 февраля 1711 года Правительствующий Сенат. Граф Мусин-Пушкин руководил до 1713 года Монастырским приказом, а в 1725 по 1727 годы управлял Москвой. В начале своей политической карьеры тогда еще окольничий Иван Мусин-Пушкин служил воеводой в Астрахани. Он пробыл вдали от столицы с 1693 по 1700 годы, оберегая край от мятежных казаков и кубанцев, и умножая доходы государства. Иван Алексеевич смог удачно использовать свое место, чтобы добиться царского расположения – он доставил к столу молодых соправителей Ивана и Петра (будущего императора) полторы тысячи астраханских арбузов, чем обратил на себя внимание высочайших особ.

Существовала и другая легендарная версия стремительного возвышения рядового сановника при Петре. Иван Алексеевич был будто бы внебрачным сыном царя Алексея Михайловича Тишайшего и боярыни Ирины Михайловны Мусиной-Пушкиной. Таким образом, он приходился сводным братом Петру I. Доказательствами этой мнимой родственной связи сторонники легенды считают обращение «брудер» (от немецкого Bruder– брат), которое царь Петр иногда употреблял к Мусину-Пушкину в письмах. Примечательно, что его сын Платон получил по наследству при дворе именование «царского племянника». Однако оба обращения вполне могли быть свойственны шутливой манере, с которой царь Петр обращался со своими фаворитами.

Тактильная икона для слабовидящих свт. Луки Крымского. Работа О.Зона.

Возвышению Мусина-Пушкина могла больше послужить другая вполне реальная семейная связь – в 1690 году Иван Алексеевич породнился с боярским родом Савеловых, женившись на племяннице московского патриарха Иоакима. Предпоследний патриарх досинодального периода, уроженец Можайска Иоаким (в миру Иван Петрович Савелов) проводил политику преследования старообрядцев, и, вместе с тем, боролся против западного влияния. Двумя показательными эпизодами его патриаршества были деканонизация святой Анны Кашинской (из-за того, что кисть руки ее мощей была сложена двоеперстно) и сожжение в Москве в 1689 году на Красной Площади немецкого мистика Квирина Кульмана. Впрочем, А.В. Захаров в статье «Боярин и первый сенатор Иван Алексеевич Мусин-Пушкин на службе и в кругу семьи» полагал, что на возвышение сановника не повлияло родство с патриархом, который скончался за восемь лет до пожалования Мусина-Пушкина боярским чином.

О твердых православных взглядах устроителя церкви Бориса и Глеба в Раменском говорит завещание Ивана Алексеевича, текст которого приводит А.В. Захаров в упоминавшейся статье. Граф увещевает своих детей беречь православную веру, иметь по заповеди Христа любовь между собой, и похоронить строго в соответствии с церковным обрядом без входивших в моду светских церемоний. Вот выдержки из завещания Ивана Алексеевича: «Завещаю вам веру православную твердо сохранити якоже Церковь святая восточная повелевает никаким ухищренным басням против церкви нашей не иметь веры, но твердо держите якоже научены православной вере… завещаю ж вам, да любите друг друга, якоже повелел Христос Бог, аще ли не будет между вами любви, то и Бог не будет с вами. Писано бо есть, где любовь, там и Бог».

Иван Алексеевич Мусин-Пушкин скончался 21 июля 1730 года, а имения в Раменской волости перешли по наследству его сыну Платону. При нем закончилось строительство и совершилось освящение только что построенной церкви Живоначальной Троицы (святых Бориса и Глеба). Платон Иванович любил редкие и необычные имена. Своих детей он нарек так: Мелитина, Клеопатра и Валентин. Последний, по словам Бантыш-Каменского, отличался добрым сердцем, «был ласков, обходителен со всеми, отличался благородным образом мыслей». Внук раменского храмоздателя Валентин Мусин-Пушкин скончался в 1804 году, и его вдова на свои средства устроила в Тихвинской церкви Симонова монастыря в Москве редкий для православного храма придел во имя святого Валентина – небесного покровителя супруга.