Гефсиманский скит и его пещеры

Скит – это небольшая обитель, которую строили вдали от крупного и многолюдного монастыря для уединения отшельников. Нередко скиты со временем вырастали до размеров настоящих монастырей, и от них потом «отпочковывались» новые скиты. Подобная судьба сложилась у Гефсиманского скита Троице-Сергиевой лавры в Сергиевом Посаде. В статье вы узнаете, почему основатели скита дали ему библейское имя, кем был юродивый Филиппушка, и в чем особенность местного святого источника.

Урочище Корбуха

Идея строительства скита Троице-Сергиевой обители, куда монахи могли бы удаляться из многолюдной от нескончаемого потока паломников лавры, появилась в 1840-е годы. Задумка принадлежала известному церковному деятелю митрополиту Филарету Дроздову и тогдашнему настоятелю лавры Антонию Медведеву. Изначально они не предполагали создание пещер, ставших сегодня отличительной чертой скита. Архимандрит Антоний хотел построить скит в трех километрах от основного монастыря в урочище Корбуха у старого оврага, заполненного водой. На Корбухе в XVIII веке находился увеселительный дом, в котором проводили время императрицы Анна Иоанновна, Елизавета Петровна и Екатерина Вторая во время своих визитов в Сергиев монастырь. Со временем надобность в этой царской резиденции отпала, дом пришел в ветхость, а сады заросли диким кустарником.

В книге «Гефсиманский скит и пещеры при нем», изданной монахами Троице-Сергиевой лавры в 1899 году, приведен отрывок из письма митрополита Филарета, в котором он сомневается насчет выбора места для скита. «Корбуха не довольно безмолвна, если шум тростника, как заметил некто из отцов, не благоприятствует безмолвию, не больше ли многое слышимое из Посада и от близлежащей дороги?» – задавался вопросом Филарет Дроздов. Сомнения развеял визит другого иерарха с тем же именем – Филарета Амфитеатрова из Киева. Однажды он гостил в Троицкой лавре, а напоследок попросил архимандрита Антония показать место, где тот задумал строить скит. Приехав в урочище Корбуха, киевский гость, наоборот, похвалил выбор места и вспомнил, что в годы преподавания в духовной академии, он уединялся в этих рощах и готовился к лекциям. Филарет Дроздов считал своего киевского тезку человеком высокой духовной жизни, поэтому решил довериться выбору гостя.

Примерно в восьми километрах от урочища находилось село Подсосеньи, где стояла старая деревянная церковь Успения Богородицы. В церкви, которую построили вскоре после снятия знаменитой осады Троице-Сергиева монастыря в Смутное время, давно не шли службы. Местный священник даже просил у церковного начальства разрешения распилить лишнюю церковь на дрова, чтобы отапливать ими зимой новый каменный храм. Антоний и Филарет решили поступить по-другому. Они повелели взять Успенскую церковь из этого села и перенести на Корбуху.

Подмосковная Гефсимания

Перенос Успенской церкви из села Подсосеньи на Корбуху считается началом истории скита, который получил имя Гефсиманского. Таким названием митрополит Филарет Дроздов хотел символически связать подмосковную обитель со святыми местами Палестины. Эта идея была не нова. В конце XVIII века предшественник Филарета митрополит Платон Левшин уже строил недалеко от Троице-Сергиевой лавры свою палестинскую модель – Вифанию. В этом селении согласно Библии жил Лазарь, которого Иисус воскресил из мертвых незадолго до распятия в Иерусалиме. В подмосковной Вифании был построен и свой Фавор – прямо в церкви было сделано подобие холма, на котором расположился алтарь. Это должно было символизировать библейскую гору, упоминаемую в Евангелии. Наиболее известная попытка перенести географию «Святой земли» в окрестности Москвы была предпринята еще в XVII веке патриархом Никоном при строительстве знаменитого Нового Иерусалима на реке Истре.

Гефсимания – это место, где Иуда предал Христа, приведя с собой ночью стражников и солдат. Здесь же жила и скончалась мать Иисуса. Согласно древнему христианскому преданию, на третий день после своего успения Богородица была воскрешена Богом и взята на небо. Когда опоздавший на похороны апостол Фома, прибыл спустя три дня в Гефсиманию и попросил открыть гроб Марии, чтобы последний раз взглянуть на нее, тела в могильной пещере не оказалось. В этой связи главный праздник в подмосковном Гефсиманском скиту праздновался не на Успение 28 августа, а через три дня после него в день «взятия на небо» Богородицы. В обители совершалась редкая восточная служба, которую долгое время пели православные христиане только в Иерусалиме. Текст богослужения был специально привезен Филарету из Палестины, и митрополит лично участвовал в его переводе на церковно-славянский язык.

Юродивый Филиппушка с голубком

Появление пещер на другой стороне пруда Гефсиманского скита связано с деятельностью другой неординарной церковной фигуры того времени – юродивого Филиппа Хорева. Он происходил из крестьян Владимирской губернии и прославился подвигом юродства: ходил и зимой и летом босым, спал на голой земле и делал несуразные вещи. Однажды, увидев, как сосед мазал колеса своей телеги дегтем, юродивый вымазал также и свои босые ноги. Когда односельчане стали смеяться и спрашивать про ноги, Филипп отвечал: «Так они быстрее бегать будут». Скитаясь по заброшенным каменоломням и дорогам, он, в конце концов, окончательно ушел странствовать и стал известен во многих городах как «юродивый Филиппушка с голубком». Юродивый всегда брал с собой тяжелый железный посох с медной фигуркой голубя на рукоятке. Много раз Филиппа арестовывали за бродяжничество без документов. В таких случаях он доставал из кармана две игральные карты трефовой масти, которые пытался предъявлять полицейским вместо паспорта.

После 10 лет скитаний и юродства Филипп взял благословение у митрополита Филарета Дроздова стать монахом. Митрополит определил его в свой строящийся Гефсиманский скит. Однако Филипп вскоре попросил церковное начальство разрешения перебраться из скита через овраг в необитаемую лесную сторожку. Там он стал рыть «погребок», который превратился со временем в систему подземных коридоров и помещений. В пещеры к Филиппу постепенно стекались монахи из-за оврага из Гефсиманского скита. Видя это, митрополит Филарет стал даже беспокоиться, что все монахи из его Гефсиманского скита переберутся к Филиппу за овраг на новое место. Опасения иерарха оказались пророческими. Совсем рядом с Гефсиманским скитом параллельно рос и отстраивался, по сути, полноценный второй монастырь – Черниговский скит, возникший на месте пещер, вырытых Филиппом. В советские годы первоначальный Гефсиманский скит был почти полностью разрушен, а пещерный Черниговский, напротив, особо не пострадал. Сегодня, приехав в скит, можно увидеть пятиглавый собор и высокую колокольню именно второго Черниговского скита, а от первого Гефсиманского скита осталась только часть стены.

Устройство пещер

Пещеры, вырытые юродивым Филиппом, хорошо сохранились до наших дней в подклете массивного кирпичного Черниговского храма. Эта церковь была построена намного позже, но первоначальные пещеры оказались как бы внутри собора. Попасть в подземелье можно с экскурсией, в сопровождении сотрудника скита или монаха. Система подземных помещений строится вокруг так называемой «средней пещеры», где, как и во времена Филиппа, находится церковь архангела Михаила. Вправо и влево от алтаря подземной церкви уходят узкие коридоры с кельями отшельников – небольшими пещерками не больше двух с половиной метров в ширину. Во времена Филиппа в скиту насчитывалось 14 пещерников, каждый из которых должен был сам рыть себе свою келью. Отопления в пещерах не было, а построенная позже печь могла согревать только пространство средней пещеры с храмом. В одной из пещер сегодня расположена часовня, где покоятся останки их основателя – схимонаха Филиппа. На сегодняшний день он не канонизирован церковью, но многие верующие молятся у его могилы, как святому. В конце своей жизни Филипп переселился из пещер в еще один скит – Боголюбовскую киновию, которая стала уже третьим по счету монастырем в округе. Кстати, отреставрированная церковь киновии хорошо видна со стороны часовни-купальни над святым источником.

Колодец с водой появился в скиту во времена Филиппа. В наше время воду из источника берут как внутри самих пещер, так и с внешней стороны монастыря на улице, где недавно был сделан отвод той же самой воды к деревянной часовне. В бревенчатом срубе у пруда можно взять воду из кранов или окунуться в специально оборудованных купальнях. Впрочем, слово «окунуться» в данном случае не вполне уместно, потому что купальни устроены так, что вода из пещерного колодца падает сверху. Под этот своеобразный «водопад» нужно становиться как под душ.