Александр Трудаков: «Хорошая посуда должна петь»

В селе Павловская Слобода Истринского района находится мастерская гончара Александра Ивановича Трудакова. Ремесленник делает утварь в стиле древней керамики черняховской культуры. Вместе с супругой Натальей Александр Иванович проводит экскурсии с мастер-классами по гончарному делу и лепке из глины, а также занимается с учениками в Дедовской школе для детей с ограниченными возможностями.

– Вы делаете посуду по мотивам древней черняховской керамики. В чем ее особенность?

– Археологи нашли эту посуду при раскопках могильника у села Черняхов под Киевом, поэтому она получила такое название. Ее отличало лощение, прорезной грубый орнамент и серый цвет. Археологи датировали находки III-V веком нашей эры. Черняховская культура распространилась на юге России от Курской области и по всей северной Украине. Их городища были также в Молдавии и Румынии. Это были германские племена. У черняховцев имелся гончарный круг намного раньше, чем у славян. В III-V веках их культуру уничтожили гунны, и гончарного круга не стало на территории России до XI-XIIвека.

В нашей части Подмосковья имелись угро-финские поселения, в частности стояло городище под Звенигородом. Эти племена делали чернолощеную, дымленую посуду. С точки зрения хозяйки такая посуда была удобна, потому что на черных горшках не видно грязи и копоти. Звенигородский краеведческий музей заказывал у меня копии посуды, которую археологи нашли на территории городища.

–Почему вы взяли за образец именно черняховскую керамику?

– Это вышло случайно. Сначала я не осознавал, что делаю черняховскую посуду. Я родом из Курска и однажды поехал туда к родителям. Перед отъездом мы с женой Натальей решили зайти в местный археологический музей. Взяли там брошюр, чтобы почитать в дороге. Жена открыла эти брошюры и увидела образцы посуды, похожие на мои горшки. Так мы узнали, что делаем посуду в стиле черняховской культуры.

Некоторые серьезные мастера спорили с нами на счет черняховской керамики. Несколько лет назад на Тишинке проходил фестиваль «Русский стиль», на который приехали гончары и другие мастера со всей России. Известный вологодский гончар Сергей Феньвеши доказывал нам, что черняховская посуда иная. У меня, например, изящный прорезной орнамент, а у черняховской – грубый. Я не отрицаю этого, потому что не копирую историческую посуду, а делаю утварь по ее мотивам.

В отличие от черняховской, моя посуда не серая, а напоминает цветом вареную сгущенку. Я добиваюсь этого молочением. После первого обжига при тысяче градусов горшок окунается в молоко, а потом снова ставится в печь на пятьсот градусов. Молоко придает посуде такой красивый цвет.

–Чем отличаются горшки, облитые глазурью, лощеные и просто шершавые?

– Все зависит от того, как будет использоваться посуда. Если внутри горшка нет глазури, то еда в нем получается вкуснее. Лишняя влага при готовке сначала выходит в стенку горшка, а потом в еду. Все получается пропаренным и мягким. Если внутри горшок покрыт глазурью, то готовка мало отличается от варки в стеклянной банке. Вся вода убежит, и в стенку ничего не попадет.

В кувшине с шершавой внутренней поверхностью хорошо хранить воду, потому что глина насыщает ее полезными минералами. А молоко, наоборот, нужно держать в сосуде, покрытом глазурью. Если молоко прокиснет, такой кувшин легко отмыть от кисломолочных бактерий, чтобы потом стенки не пахли.

Глина запоминает запах. В одном случае это хорошо, в другом плохо. Китайцы говорят: сто раз завари чай в глиняном чайнике, а в сто первый листья чая уже сыпать не надо – он заварит воду сам. Чайники я не лощу внутри, чтобы запоминали аромат. На Руси по этой причине старались для каждого продукта использовать разные горшки. Был горшок-кашник, в котором готовили только кашу, а щи готовили уже в другой посуде. Особенно сильно отдает горшку свой запах рыба. Если сразу не помыть посуду после рыбы, запах уйдет в стенку и в следующий раз у вас будет, например, гречневая каша с привкусом рыбы.

В основном я делаю утварь для повседневного использования. Из старинной посуды у меня есть несколько образцов для экскурсий, которые водит для детей Наталья. Например, глиняный рукомой – старинный умывальник с двумя носиками. В полевике крестьяне носили в поле пить воду, квас или молоко, а в горшках- близнятах – обед.

–Как пришла мысль заняться гончарным делом?

– Первым этим увлекся брат моей жены Сергей Борисович Косминский. Он, как и я, по образованию инженер, но потом закончил при Строгановке художественные курсы. Его приятель юности Александр Поверин организовал в 1990-е годы в соседней деревне Покровское артель «Покровская керамика», куда входило пять мастеров. Нас с женой попросили помочь с административной работой. Я стал директором, а Наталья – бухгалтером. Мы даже шутили, что пошли по пути зицпредседателя Фунта из «Золотого теленка».

Мы пробыли в руководстве артели три года, а потом каждый гончар ушел в свободное плавание. Все это время я смотрел на работу мастеров и однажды при свидетелях неосторожно сказал, что сам смогу делать такие же горшки. Пришлось сдержать слово и сесть за круг. Горшки стали получаться. Первый год или полтора мы совмещали гончарное дело с другой работой, а потом стали делать только посуду.

В старые добрые времена мы стояли с горшками около Саввино-Сторожевского монастыря в Звенигороде. Тогда это было замечательное место, где прямо у монастырских ворот можно было найти художников и ремесленников, а не перекупщиков. Народ был честный, работящий, интеллигентный и интересный. Мы могли там общаться и рассказывать о своей посуде. Сейчас всех мастеров разогнали: сначала спустили всех вниз, а потом вытеснили и оттуда. Теперь с керамикой стоят только перекупщики, потому что у ремесленника не хватит денег на аренду места.

– А сейчас остались места, где ремесленники сами продают свои изделия?

– Мастеров зажали не только в Звенигороде, так происходит повсюду. Раньше на ярмарке мы могли сами рассказать покупателю о том, как ухаживать за посудой и что в ней хранить. Перекупщик этого не знает. У него часто меняются продавцы, которые ничего не понимают в гончарном деле. В итоге, человек купит шершавую крынку, нальет туда молоко, а оно прокиснет. Потом будет винить гончара, хотя ему просто не объяснили, как правильно пользоваться таким сосудом.

Мэр Москвы Лужков в свое время сделал доброе дело. Он разрешил ремесленникам по пятницам, субботам и воскресеньям выставлять свои изделия на Площади Революции около Исторического музея. Сейчас и там все закрыто. На фестивалях и ярмарках никто не отличает мастера от перекупщика и для ремесленников скидок за аренду не делают. Остались только отдельные провинциальные города, где мастерам еще дают свободно выставляться.

–Вы с супругой проводите мастер-классы для детей, занимаетесь в школе. Как вам дается преподавание?

– У Натальи педагогические навыки проснулись по наследству. Ее родители, бабушка и дедушка были учителями. Бабушка Натальи приехала в Павловскую Слободу в 1915 году и познакомилась здесь с дедушкой, который был директором школы, хотя имел духовное образование и происходил из семьи священнослужителей. При культе Сталина его репрессировали, осудили, а после смерти реабилитировали.

Родители супруги работали учителями в Дедовском детском доме в Истринском районе. Там стояла бывшая купеческая усадьба Стуловых. В ее шикарном особняке с паркетом и красивыми верандами поместили детский дом. Потом там построили кирпичный корпус школы для обычных детей, а позже в нем сделали школу для детей с отставанием в развитии.

Так совпало, что пять лет назад мне предложили там же заниматься с детьми гончарным ремеслом. В этой школе упор идет на трудовое обучение. Есть слесарная мастерская, швейная мастерская, гончарное дело. Сначала я ездил один, а потом и Наталья стала вести внеклассный кружок по лепке свистульки. Она встретила там старожилов, которые еще помнили ее отца Бориса Михайловича Косминского. С особенными детьми работать не просто, хотя в классе находятся два преподавателя, как в школах царской России. Один отвечает за предмет, а другой – за дисциплину.

–А как проходит обучение взрослых в вашей мастерской?

– У нас есть наверху помещение для проживания взрослых учеников на период занятий. Приезжали люди из Саратова, Калининграда, Нижнего Новгорода. О нас узнают через сарафанное радио. Мир гончаров тесен, поэтому мы практически все друг друга знаем. Один из последних и способных учеников – это Алексей Кот тоже из Истринского района. У него уже выработался свой узнаваемый стиль.

Многие садились за круг, но потом бросали учебу. В гончарном ремесле сейчас люди ищут развлечения и гармонии. Если человек занимается бизнесом, ему часто не хватает творческой реализации и душевного равновесия. Проблема в том, что люди не понимают, что гончарное ремесло – это большой труд. Прежде чем что-то начнет получаться, нужно поучиться. Человек думает, что гончарный круг принесет ему удовольствие, а ничего не выходит уже на первом этапе центровки комка глины. Появляется раздражение, а ведь человек шел за радостью. Этот этап нужно переждать и пересидеть. Следующий этап – научиться тянуть стенку.

Гончарное дело вообще под силу освоить только взрослому человеку. Ребенок не научится даже центровать глину, но я могу гарантировать радость от тактильного контакта с природным материалом. Мы откровенно говорим родителям, которые просят заниматься с детьми, что крутить горшки мы их не научим. Тем не менее, гончарный круг завораживает всех без исключения детей.

– Чем отличается хороший горшок от плохого?

– Когда мы начинали заниматься гончарным ремеслом, конкурентов было мало. Потом их появилось много и не всегда добросовестных. Такие гончары не дожигали посуду, поэтому она трескалась и текла. Мы даем горшкам тон натуральными и безопасными для человека продуктами: молоком или опилками. Однако недобросовестные гончары дымят горшки жженой резиной. Они сдают темный блестящий горшок посреднику, а тому безразлично, чем и как его дымили. Плохой горшок хрупкий, а если глина хорошо обожжена, то он становится прочным как железо. Некоторые мастера не лощат, а затирают. Если такой горшок молочить, он выйдет более темный, чем у меня по тону, потому что молоко лучше проникает в шершавую глину.

Хорошо обожженная посуда должна петь. После удара по стенке должен тянуться долгий звон, как у колокола. Люди со слухом могут подобрать из качественных глиняных мисок и тарелок гамму и сыграть мелодию. При плохом обжиге горшок издает глухой звук с коротким эхом.

Когда наши друзья начинали заниматься гончарным делом в артели «Покровская керамика», они искали творчества и индивидуального самовыражения. Тогда Наталья высказала верную мысль. В гончарном деле нужно искать традиционную форму крынки, горшка или миски. Нет ничего краше того, что веками создавал народ или целые культуры. Переплюнуть народ и создать самому что-то лучшее едва ли возможно. В традиционном ремесле нужно идти по проторенной веками дороге, делая качественную посуду в одном направлении. Поэтому я и делаю посуду в стиле черняховской культуры.