Юрий Проскурин: «Рассказываем о судьбах летчиков в музее боевой авиации»

Юрий Николаевич Проскурин – руководитель музея боевой авиации в поселке Красный Путь Домодедовского городского округа. Этот музей в обновленной версии открылся в феврале 2019 года. Главные его экспонаты – это подлинные части боевых самолетов, обнаруженные поисковым отрядом «Истокъ» на территории Домодедовского городского округа и соседних районов Московской области. В экспозиции подробно рассказано о трех находках отряда и судьбах пилотов. Несколько недель назад завершилась одна из долгих историй – останки летчика младшего лейтенанта Сергея Липовцева, самолет которого потерпел крушение на территории нынешнего Домодедовского округа в 1945 году, были, наконец, преданы земле.

– Расскажите о здании, в котором поместился ваш музей.

– В этих зданиях в свое время был пионерский лагерь Микояновского мясокомбината, который расположен в Москве на улице Талалихина, поэтому пионерский лагерь в Красном Пути тоже получил имя Виктора Талалихина. Со временем здесь организовали детский дом – тоже имени Талалихина. Потом детский дом стал меньше, и одно из его помещений отдали дому детского творчества «Лира».

– С какого времени здесь появился музей?

– Как общественная организация «Талалихинцы Домодедово» мы официально существуем с сентября 2015 года. В этом году будет проходить уже седьмой по счету слет талалихинцев. Я являюсь работником детского дома творчества «Лира»: заведую отделом по работе с общественными детскими и юношескими объединениями, в том числе с детским объединением «Юный талалихинец». Музей формально открылся в этом году, точнее сказать, открылась его последняя версия, потому что в принципе музей существовал уже давно. Это детище, в том числе и мое, и поискового отряда «Истокъ», и детского дома творчества, и его руководителя Ткачевой Людмилы Петровны. В комнате, где находится экспозиция, раньше был маленький спортивный зал. Первоначально нашему поисковому отряду «Истокъ» была предоставлена эта комната для того, чтобы мы выставили свои находки.

– Речь идет о фрагментах боевых самолетов?

– Да, в центре комнаты находятся подлинные двигатели самолета ЯК 7-Б и один из моторов немецкого Хейнкель -111. Экспозиция делится на три истории, связанные с найденными нами самолетами на территории Домодедовского округа и окрестностей.

Самолет ЯК 7-Б, о котором я упоминал, мы выкопали в ноябре 2016 года, а останки летчика захоронили недавно – буквально две недели назад. Трагическая история произошла восьмого марта 1945 года в районе поселка Мещерино и деревни Старое Съяново. В тот день на тренировочный вылет с аэродрома Люберцы в Барыбино вылетело четыре самолета: в одном был инструктор М.Г. Мясников, который тащил за собой на тросе специальный конус, и три самолета с летчиками-курсантами, которые поочередно должны были стрелять по этому конусу. Инструктор Мясников дал команду одному из курсантов Сергею Липовцеву стрелять, но из-за погоды или по каким-то другим причинам начал разворачиваться и сам попал под пулеметный огонь. В итоге, Липовцев подбил самолет Мясникова, в результате чего пилот погиб на месте. Два других летчика, наблюдавшие эту катастрофу, увидели, что самолет инструктора загорелся, а у самого Мясникова не раскрылся парашют. В это время самолет Липовцева перестал выходить на связь, он резко поднялся высоко в облака, а потом камнем упал на землю вслед за Мясниковым. С.А. Липовцев тоже погиб. По-видимому, курсант потерял самообладание. Это вряд ли было сознательным решением, потому что подобные катастрофы случались, и Липовцев знал, что даже за роковые ошибки на тренировочных полетах не расстреливали.

Самолет ушел под землю почти на три метра. Мы выкопали этот самолет или вернее то, что от него осталось: часть двигателя, одну лопасть, пушку. Когда мы начали копать, стали попадаться личные вещи Липовцева: фотоаппарат ФЭД, серебряные швейцарские часы, зажигалка и… пуговицы с якорями. Этот факт нас сначала озадачил, но работая позже в архивах, мы выяснили, что Липовцев закончил Ейское высшее военно-морское авиационное училище, поэтому был, можно сказать, и моряк, и летчик в одном лице – отсюда и пуговицы с якорями.

Мы нашли в земле останки и самого Сергея Липовцева, но удивительно, что по документам летчик числился уже захороненным на старом Расторгуевском кладбище. Самолет ушел глубоко в землю, поэтому Липовцева, видимо, так и не достали после крушения, но на месте гибели в лесу родители Липовцева поставили памятник. Когда в 1950-60-е годы объединяли и собирали все мемориалы в Ленинском районе, власти решили перенести и этот памятник из леса в публичное место – на Расторгуевское кладбище. Там сделали специальную могилку, но, как совсем недавно выяснилось, пустую – в ней была только горсть земли, взятая с места катастрофы. Тем не менее, по документам у Липовцева уже была могила, поэтому нам было трудно захоронить летчика. Мы столкнулись с бюрократической машиной, проволочками. Осложнялась ситуация и тем, что мы не нашли родственников погибшего. Какое-то время его гроб стоял прямо в церкви села Константиново, благодаря содействию настоятеля отца Александра. В конце концов, я направил в городскую администрацию письмо с просьбой все-таки придать земле останки Липовцева, и нам пошли навстречу. В этом году мы захоронили летчика в месте, где уже стоял его памятник на старом Расторгуевском кладбище.

– А что случилось с останками погибшего инструктора Мясникова, которого сбил Липовцев?

– По документам М.Г. Мясников похоронен в Люберцах, но проблема в том, что Люберецкого кладбища уже нет. Мы проводили поиски на месте крушения, хотя его самолет, по-видимому, ударился не так сильно, как судно Липовцева, поэтому ушел не глубоко под землю. Сейчас мы думаем о том, чтобы на месте, где разбился Мясников, поставить небольшой памятник. История Липовцева уже закончена, а Мясникова – пока нет.

– Расскажите о двух других историях из экспозиции музея.

– Вторая история связана с летчиком-испытателем Михаилом Алексеевичем Липкиным и инженером Григорием Булычевым. В июле 1940 году у деревни Семивраги при испытаниях пушки потерпел крушение экспериментальный самолет СПБ. На высоте около 2500 метров у судна отвалилась лопасть, часть крыла – по сути, он стал рассыпаться. Судно рухнуло в лесу у деревни Семивраги, и оба пилота погибли. В советские годы самолет убрали с места катастрофы, но в 2017 году мы провел раскопки: достали из земли шасси, личные предметы Липкина. Не буду углубляться в детали, материалы об этой и других историях публикованы Кириллом Низамутдиновым из отряда «Истокъ» в журнале «Военная археология».

Третий эпизод, о котором мы рассказываем в музее, был боевым. У деревни Васильевская в Ступинском районе рухнул сбитый летчиком Тикуновым немецкий самолет Хейнкель-111. Двадцать пятого июня 1942 года немецкий бомбардировщик из состава 4-й бомбардировочной эскадры «Генерал Вефер» вылетел в сторону Серпухова. По тревоге в небо поднялись советские истребители 178-го полка, и в воздушный бой с Хейнкелем вступил самолет ЛАГГ-3 капитана Ивана Васильевича Тикунова. Немецкий бомбардировщик был сбит Тикуновым и рухнул недалеко от станции Михнево. В 2017 году мы начали поиски упавшего немецкого самолета. Сначала мы искали его в районе Барыбино, а потом догадались, что хотя, возможно, самолет сбили здесь, но он мог пролететь еще некоторое расстояние, как было в случае тарана Талалихина. Эта версия оказалась верной. Мы нашли место крушения Хейнкеля у деревни Васильевская: выкопали редуктор, потом кабину, а затем и один из двигателей. Этот двигатель сохранился в сравнительно хорошем состоянии и теперь выставлен у нас в музее. Иван Тикунов, сбивший немецкий бомбардировщик, к сожалению, погиб в 1943 году при испытаниях боевого самолета.

– Три экспозиции рассказывают не обо всех найденных поисковым отрядом самолетах?

– Да, в музее представлены только три экспозиции, посвященные находкам поискового отряда «Истокъ», а вообще мы выкопали восемь самолетов на территории Домодедовского района. Мы показываем в музее график со всеми точками на карте Домодедовского района, где упали военные самолеты. По новым данным на нашей территории лежали или лежат в земле двадцать четыре самолета, восемь из которых, как я уже сказал, мы выкопали. Падения происходили и в ходе учений, и в бою. Например, в 1942 году экипаж самолета ИЛ-4 в составе трех человек: командира корабля, штурмана и стрелка, атаковал немецкий Мессершмитт. Двое летчиков, Нечаев и Степанов, погибли, а командир корабля Лепехин выпрыгнул с парашютом и остался жив. Останки двоих погибших мы обнаружили в 2016 году, а потом захоронили в Братской могиле на кладбище в Заборье. Мы нашли родственников Степанова и Нечаева – они приехали к нам на перезахоронение останков. Собственно, с этого случая наш поисковый отряд и начал работу в 2014 году.

Отдельный интерес для меня и нашего отряда представляет история населенного пункта воинской славы Степыгино. Там еще до войны был построен военный аэродром, на котором, в частности, служил и погиб герой Советского Союза Григорий Андреевич Коцеба. Его могила находится также в Домодедовском округе в Добрынихе на территории психиатрической больницы. В 2017 году мы отмечали столетие со дня рождения Коцебы, к нам приезжала племянница летчика. В свое время было указание, чтобы героев Советского Союза хоронили отдельно, и Г.А. Коцеба действительно был захоронен в соответствии с указом. Однако в 1964 году подняли останки летчика Сергея Саранцева, который погиб при испытании оружия на полигоне в Угрюмово недалеко от аэродрома Степыгино, и захоронили вместе с Коцебой, поэтому индивидуальная могила превратилась в братскую.

– В музее вы, конечно, рассказываете и о Викторе Талалихине?

– Да, у нас есть отдельная экспозиция, посвященная Талалихину, причем в ней есть совершенно новые и уникальные сведения. Например, у нас есть фотография Талалихина, которую вы нигде больше не увидите. Подобных по сюжету фотографий много, но конкретно такой снимок с перевязанной больной рукой Виктора Талалихина нет. Рядом с Талалихиным на снимке стоит его друг летчик Александр Дмитриевич Печеневский. Подобно Талалихину он совершил удачный таран и едва не получил звания героя. Печеневский сбил восемь самолетов, поэтому считался ассом. Кстати, мы дружим и сотрудничаем с сыном А.Д. Печеневского.

На стенде, посвященном Талалихину, мы поместили уникальную фотографию Гагарина из семейного альбома Н.П. Каманина – руководителя подготовки первого отряда космонавтов. Однажды Ю.А. Гагарин увидел на съезде профсоюзов авиационных работников скромную пожилую женщину с орденом Отечественной войны. Когда первый космонавт узнал, что это та самая Мария Николаевна Колотилова, воспитавшая целый корпус ассов, включая Виктора Талалихина, Гагарин сказал ей: «Так это вы воспитали моего кумира, замечательного летчика Витю Талалихина?! Да я же молился на этого Витю! Мне было одиннадцать лет, когда я о нем узнал. И мой первый вопрос о летчиках… был такой: а кто же именно научил Виктора Талалихина так летать?!»

Возникает вопрос, а на кого равнялся сам Виктор Талалихин? Будущий летчик родился в селе Тепловка Вольского района Саратовской области, учился в начальной школе при цементном заводе «Коммунар», а затем заканчивал семь классов в Вольской гимназии №1. Эта гимназия уникальна тем, что из нее вышли девять героев Советского Союза. В России есть только одна школа, которая воспитала столько героев войны. Один из них танкист Евгений Лазарев, получивший звезду героя еще в 1939 году в боях с японцами, был другом Виктора Талалихина. Быть может, пример друга и вдохновил летчика на свой подвиг?

Интересно, что еще до войны Виктор Талалихин окончил Борисоглебское летное училище, а потом попал в Подмосковье – в город Клин, где служил в истребительно-авиационном полку. Сохранился дом в Клину, где он жил, и, кстати, мы открывали там несколько лет назад мемориальную доску. Неподалеку от дома был парк, где молодой Талалихин прогуливался с невестой Шурочкой. Там же находился ЗАГС, где они хотели зарегистрироваться, но Шурочке не было восемнадцати лет, поэтому их не расписали. С невестой Талалихина мы были знакомы, но, к сожалению, она совсем недавно умерла. Это была очаровательная женщина. Мы записали сюжет с ней, где она много рассказывала о Викторе Талалихине.

Еще одна история, которую я хотел бы рассказать, связана с американской журналисткой Маргарет Бурк-Уайт, которая во время бомбардировки Москвы в июле 1941 года находилась в столице. Она была единственным иностранным журналистом, которому позволяли снимать Москву в это время. Именно Маргарет Бурк-Уайт сделала знаменитый фотопортрет Виктора Талалихина, который многие публикуют, хотя почти никто не упоминает имя автора. Эта фотография помещена в ее книге «Снимая русскую войну». Вообще Маргарет Бурк-Уйат выпустила несколько книг, посвященных России тридцатых годов: снимала Магнитку, Братск, другие места. Она фотографировала мать Сталина и даже кровать, где он родился. Журналистка была обласкана Сталиным еще с 1930-х годов, поэтому, когда она с мужем оказалась в 1941 году в Москве, ей позволяли снимать бомбардировки столицы немцами. Кстати, ее книгу, целиком посвященную России, так и не перевели на русский язык – были переведены лишь некоторые главы.

В книге «Снимая русскую войну» есть и другой интересный снимок, где на чьей-то ладони лежит трофейная немецкая награда за Нарвик, железный крест и заводская табличка самолета. Как пишет Брук-Уайт, эти награды были найдены Виктором Талалихиным у немецкого летчика после тарана в воздушном бою, который сделал его знаменитым. Возможно, на снимке запечатлена ладонь именно нашего героя. Талалихин признавался, что когда он вырезал ткань с рукава, к которому была пришита награда, то обнаружил, что на летчике не было нижнего белья. Этот факт был удивителен для русского солдата. Кстати, именно по сохранившимся подтяжкам для носков мы идентифицировали двоих немецких летчиков в сбитом Хейнкеле. Как писала Брук-Уайт, советские летчики, которые забирали трофейные немецкие награды, с пренебрежением отзывались о немецких крестах: «Немецкие награды сделаны только из олова и дешевых металлов, а наши сделаны из золота и серебра». Действительно, советские ордена изготавливались на монетных дворах. Уезжала американка из России с такими словами: «Я своими глазами видела, как творится история. Я нашла новых друзей, принадлежащих доблестному народу. Я видела, как стойко они защищали свою Родину – с тем мужеством и самоотверженностью, на которые способны только люди, глубоко верящие в то, во имя чего они трудятся и за что сражаются».