Крепостной Сеземов и храм в Жилино

Успенский храм в селе Жилино городского округа Люберцы известен преданием, что в 1812 году в нем молился командующий российской армией М.И. Кутузов во время отступления войск из Москвы. Однако храм интересен не только этим. Благотворителем церкви в Жилино был неординарный человек, богатый крепостной крестьянин Никифор Артемьевич Сеземов. В жилинской церкви сохранились старые дореволюционные иконы, в том числе семейный образ с ликами небесных покровителей домочадцев Н.А. Сеземова.

В левой части главного иконостаса церкви в Жилино перед северной дьяконской дверью помещена «семейная икона» Н.А. Сеземова с избранными святыми. На ней Бог Отец благословляет святых, соименных жене, дочерям и другим членам семьи храмоздателя: великомученицу Екатерину, мученицу Дарию, мученицу Татиану, Иоанна Крестителя, великомученицу Варвару, мучениц Веру, Надежду, Любовь, Софию и, наконец, святого Никифора – небесного покровителя самого Сеземова.

Жертвователь, внесший основную сумму на постройку каменного храма в Жилино, был не купцом или помещиком, а крепостным крестьянином графа Петра Борисовича Шереметева. О несметном богатстве этого незаурядного и энергичного крепостного говорил тот факт, что он пожертвовал пятнадцать тысяч рублей – огромную по тем временам сумму – на Воспитательный дом в Москве для сирот, подкидышей и беспризорников. За это богоугодное дело Сеземов был увековечен придворным художником Екатерины IIД.Г. Левицким. Необычный парадный портрет бородатого крестьянина в мужицком кафтане, подпоясанным кушаком, в 1771 году установили в зале Опекунского совета среди портретов других меценатов, знатных особ высших сословий.

На момент своей кончины Никифор Сеземов имел каменный дом в Москве, пивоваренный завод, каменный дом в родной подмосковной деревне Выхино близ села Вешняки (ныне район Москвы), огородную землю на Крымском Броду, покупную дачу в Плесском уезде Костромской губернии. В 1777 году крепостной крестьянин купил населенное имение Богородское Унженского уезда вместе с 429 душами мужского пола (не считая женщин и детей) у прапорщика Аммоса Демидова. Эта курьезная ситуация напоминала реалии рабовладельческого строя в древнем Риме: там богатые рабы могли позволить себе собственных рабов, так называемых викариев. Был даже известен случай, когда один из таких викариев в свою очередь тоже купил рабов.

История Никифора Сеземова показательна: крепостной крестьянин XVIIIстолетия – это не только бедный хлебопашец, который ютился в избе-землянке, и неустанно трудился в поле на пользу помещика. В крестьянском сословии было расслоение на бедных, обеспеченных и богатых. Существовали «непашенные крестьяне», занимавшиеся ремеслами. Были «капиталистые крестьяне», то есть, по сути, предприниматели, богатые торговые люди, владевшие мануфактурами и фабриками. Богатство и образованность некоторых крепостных в вотчинах тех же Шереметевых в Пензенской губернии приводили в изумление даже иностранцев. Исследователь В.П. Столбов писал: «Иностранца ученого Гакстгаузена удивили целые улицы отличных больших каменных домов, среди них – двухэтажные дома с колоннами и балконами, крытые железом… среди крестьян села Поим были люди с миллионным состоянием и очень немногие крестьяне хотели получить вольную, но таковые были и они способны были заплатить за свое освобождение от 80 тысяч до 1 миллиона рублей». Удивило иноземца и то, что поимские крестьяне выписывали и читали труды историка Карамзина.

В журнале Русская мысль за 1902 год есть статья В.И. Семевского с парадоксальным названием: «Крепостные крепостных крестьян в России в XVIIIвеке». Показательно, что две трети этой большой статьи посвящены именно истории Никифора Артемьевича Сеземова – храмоздателя церкви в Жилино.

Сеземов нажил первый капитал торговлей, а затем с разрешения своего графа, занялся винным откупом в южных губерниях. Шереметевы отличались тем, что «вглядывались и вслушивались в крепостную деревню», отыскивали таланты. Они поощряли смекалистых и предприимчивых мужиков и способствовали их обогащению. Из крестьян Шереметевых вышло немало и «крепостной интеллигенции»: художники и архитекторы Аргуновы, зодчий Яков Бухвостов, профессор А.В. Никитенко… «Капиталистый» крестьянин Сеземов разбогател настолько, что однажды сам Петр Борисович Шереметев просил у своего крепостного денег взаймы. К слову, Сеземов отказал графу в просьбе – речь шла о десяти тысячах рублей.

Как было сказано, в 1777 году Никифор Артемьевич купил себе село Богородское в Костромской губернии, но крестьяне встретили нового владельца враждебно: велели уезжать и угрожали утопить в реке Ветлуге. «Крепостному-помещику» пришлось жаловаться на крестьян своему хозяину графу Шереметеву: «Мужики-дураки… ни в чем меня не слушают, в чем крайне я от них терплю обиду: дав свои собственные денежки, не имею участия».

Ссоры и тяжбы с крестьянами расстраивали здоровье престарелого Сеземого, поэтому он склонялся к мысли продать село, а вырученные средства направить вновь на богоугодные дела: «в раздачу по церквям, на поминовение о грешной душе, егда разлучатися от тела и на исправление всяких нужнейших церковных необходимостей, в раздачу самым бедным и неимущим пропитания людям и милостыню». Заботясь о судьбе супруги и внуков брата, Никифор Артемьевич все же не продал населенное имение, но в духовном завещании велел треть дохода от него тратить «на вечную литургию в трех церквях» и на милостыню неимущим.

После смерти Никифора Артемьевича Сеземова вдова крестьянина-мецената безвозмездно передала его каменный дом в Выхине под богадельню для престарелых крестьян. Богатый крепостной графа П.Б. Шереметева остался в памяти людей, как человек устроивший богадельню, участвовавший в создании Воспитательного дома для сирот в Москве и Успенского храма в подмосковном селе Жилино.