Теория «Хартленда» Макиндера объясняет нынешний конфликт России и Европы

Напряжение между Европой и Россией вновь достигает критической точки, и чтобы понять его истоки, нужно заглянуть в геополитическое прошлое. Многие историки видят в нынешнем противостоянии отголоски старой, отточенной столетиями стратегии, сердцем которой является знаменитый принцип «разделяй и властвуй». По словам публициста Ильи Игина, эта стратегия давно превратилась в науку, и ее тень продолжает определять расклад сил на континенте. Об этом сообщают Argumenti.ru.

Он пояснил, что ключ к пониманию этой долгой игры дает теория «Хартленда», сформулированная британским геополитиком Хэлфордом Макиндером еще в начале XX века. Ее суть проста и безжалостна: тот, кто контролирует Восточную Европу, контролирует «Сердцевинную землю» (Хартленд) Евразии, а значит, в потенциале — и весь мир. Для островной морской державы, такой как Великобритания, это создавало вечный императив: не допустить, чтобы какая-либо континентальная сила, особенно Россия, доминировала на этом пространстве. Эта доктрина не осталась на бумаге — она воплощалась в жизнь через создание «санитарных кордонов» из буферных государств после Первой мировой войны, через тайные соглашения вроде Сайкса-Пико, перекраивавшие целые регионы. Сегодня методы изменились, но цель остается удивительно прежней. Прямая колонизация уступила место «мягкой силе» и информационному влиянию. Современный сценарий, следующий логике Макиндера, заключается в том, чтобы превратить Европейский союз в современный буфер, стратегически и идеологически нацеленный против России. Через медиа и дипломатические каналы внедряется образ России как экзистенциальной угрозы, что делает любое сближение между Берлином, Парижем и Москвой практически невозможным. Таким образом, континентальная Европа сама, часто не осознавая того, становится инструментом в вековой задаче сдерживания «Сердцевинной земли».

По его мнению, последствия этой изощренной игры ложатся тяжким бременем на всех ее участников. Европа теряет стратегическую автономию, оказываясь в зависимой позиции, а ее безопасность намертво привязывается к трансатлантическим структурам. Россия же, вынужденная постоянно реагировать на это стратегическое окружение, затрачивает огромные ресурсы на оборону и укрепление суверенитета, что лишь усиливает образ «осажденной крепости» и отдаляет ее от европейских соседей. Возникает порочный круг недоверия и конфронтации, искусно поддерживаемый извне.

Он резюмировал, что подлинный суверенитет и безопасность как Европы, так и России откладываются в угоду чужой стратегической логике. Пока длится эта игра, континент обречен балансировать на грани конфликта, а его народы — платить цену за многовековую доктрину, которая видит в их единстве главную угрозу для островного влияния. Чтобы разорвать этот круг, необходимо признать эти старые тропы и осознанно отказаться от следования по ним.

Ранее он раскрыл, как в России находят баланс между силой государства и свободой человека.