Ветеран из Королева вспоминает о первой бомбардировке и двух встречах в апреле 45-го

В 16 лет он помогал рыть окопы, а когда в 1943 году его призвали сражаться за Родину, был водителем и наводчиком пулемета «Максим». С корреспондентом «Подмосковье сегодня» ветеран Юрий Лесняк поделился историями, которых никогда не забудет.

«КАК ХОРОШО. ТЫ ЖИВ»

– Я, Лесняк Юрий Демьянович, окончил девять классов. Каждый год я работал в колхозе, начиная со второго класса, – начинает рассказ о себе ветеран из Королева. – 22 июня в 16.00 Молотов (Вячеслав Молотов, министр иностранных дел СССР в 1939–1949 гг. – Прим. «Подмосковье сегодня») передал: «Началась Великая Отечественная война». Через 10 дней собрали всех, кого могли, всю технику, часть крупного рогатого скота и начали отправлять за Днепр, вглубь России.

В тот день девятиклассник Юра даже не подозревал, что уже через три года у него будет два осколочных ранения. Что он – мальчишка – пройдет тяжелый путь от родной Украины до Австрии.

Работу в колхозе Юре, как и его сверстникам, пришлось оставить – их срочно отправили рыть окопы на реку Синюху. С заданием они быстро справились: за пять дней построили стену вдоль реки и вырыли противотанковые рвы. Все эти дни было тихо и спокойно. Мальчишки ждали войны, но ни выстрелов, ни бомбежек не было. Только однажды в воздухе пролетели два советских истребителя. По окончании работ всех ребят отправили домой, но буквально через пару дней собрали снова и послали на реку Большая Высь. Везли всех на повозках и лошадях. И тут они впервые почувствовали, что такое война: с воздуха началась бомбардировка.

– Это было мое боевое крещение, – вспоминает Лесняк. – Это был ужас. Со мной был старший товарищ, лет 35 ему было. Он схватил меня за руку, и мы побежали в сторону. А он еще и говорит: «Я в голубой рубашке. Меня видно. Значит, точно попадут». Разрывы бомб, крик людей, плач, ржание лошадей… Мы отбежали от дороги на 150 м, и я услышал первые призывы о помощи. Когда фашистские стервятники пробомбили, кто остался жив, вышел на дорогу. Но на это месиво, мне, молодому парнишке, страшно было смотреть.

До дома 16-летний Юра шел пешком 35 км. Подходя к родному месту, он увидел, что все окна выбиты, посечены верхушки деревьев, помяты кусты – дело рук немецких летчиков.

– Но самое страшное было то, что родителей не оказалось в хате, – говорит Юрий. – А была уже поздняя ночь. От соседей узнал, что они ушли меня встречать. Я ждал их часа два. И наконец-то они пришли. Мама разревелась со словами: «Как хорошо. Ты жив».

«ЗНАЕТЕ, ПОЧЕМУ НЕМЕЦ ЛЮБИЛ НАШИ САПОГИ?»

Свою войну Юрий Лесняк начал рядовым Второго украинского фронта. Как вспоминает ветеран, зима 1943–1944 годов выдалась теплая и бесснежная. Но под ногами было сплошное месиво, пробираться сквозь которое могли только танки: машины с пушками буксовали. Тяжело было не только наступать, но и даже просто двигаться. Тем не менее, у солдат был приказ: идти на немца даже ночью, чтобы враг не успевал отдыхать. Отряд Лесняка уже подходил к Киеву, когда начался обстрел.

– В районе Корсуня-Шевченковского я получил первое осколочное ранение, – рассказывает ветеран. – Попали два осколка. Один вытащили из руки, с одним так и хожу сейчас, вот в руке у меня начал вылезать (Юрий Лесняк показывает мне ладонь с черной точкой диаметром примерно 0,5 см). Но он меня не мучает. Его сначала не было видно, но я знал, что он тут, и говорил хирургу: «Удалите мне его». А врач: «Зачем тебе лишнюю кровь терять?» Второй раз я пострадал от мины. Она разорвалась в нашем окопе. Окопы зигзаговые были. Ранение осколочное в левую ногу, в стопу. При операции отрезали один палец.

После того как солдат Лесняк оправился от первого ранения, его направили в район села Ташлык (Черкасская область Украины. – Прим. «Подмосковье сегодня»). Он и его товарищи помогали красноармейцам форсировать Днестр. Немцы пришли со стороны Кишинева и оттеснили советских солдат примерно на 12 км.

– Мы прибыли на помощь ночью, – вспоминает ветеран. – Приказа наступать на Кишинев не было. Поэтому мы ждали. У немца была хорошая позиция – на высоте. И тут я впервые почувствовал запах трупов – тела бойцов стали разлагаться. Мы ночью хоронили наших ребят. Был примечательный момент: так как эту территорию мы брали второй раз, немцы уже побывали на этой земле. Немцы – мародеры: у трупов были пустые карманы. А еще фашисты забирали сапоги. Знаете, почему немец любил наши сапоги? Потому что они были свободные и очень удобно надевались – и с носками, и с портянками.

ДВЕ ВСТРЕЧИ

Апрель 1945 года. Вена. Солдата Лесняка и его товарища, старшего лейтенанта Колчина, посылают в разведку.

– Пока шли, разорвалась не одна мина, – говорит Юрий. – Треть Вены горела. Идем по частному сектору, прижимаемся к заборам. И вдруг бегут три девочки. Подходят к нам: «Здрасти. Мы русские. Работали на кабельном заводе. Были в плену. Нас освободили». Колчин спрашивает: «А где ваши вещи?» Девочки ответили, что нет вещей. Колчин показывает на дом и говорит им: «Идите. Берите, что вам надо из одежды». Девчата приоделись и убежали.

Лесняк и Колчин отправились дальше по заданию. Времени у них было мало: часто бомбили. Через несколько домов бойцы увидели мужчину и женщину и услышали родную речь. Выяснилось, что мужчина приехал в Австрию с Урала, и уже 20 лет живет в Вене. Он пригласил солдат зайти.

– Поставил нам бутылку вина, жареную картошку для нас достал. И говорит: «У меня два сына служат в немецкой армии. Полтора года я с ними не имею связи. Не знаю, живы они или нет». Вот как судьба и как история в один день нас столкнула с теми, кто был в плену, как наши девочки, и с этим мужиком, который вырастил своих сынов, а они перешли к врагу и служили Гитлеру, – вспоминает ветеран.

P.S.

Почти каждый день Юрия Лесняка на войне – это рассказ, который заслуживает отдельной главы книги. В конце беседы он пожал мне руку и сказал:

– Спасибо, что не забываете. Не забываете нас. Нас уже почти не осталось.