«Мама в больнице с коронавирусом, я осталась одна»

17-летняя Полина уже который день сидит дома в Балашихе одна взаперти. Ее мать Екатерину Сажневу, журналистку газеты «МК», госпитализировали с высокой температурой и подозрением на коронавирусную инфекцию. Полина как возможный контактер не переступает порог квартиры, даже чтобы купить продукты и вынести мусор. Сегодня девочку навестили волонтеры и помогли ей с самым необходимым.

ЗАЛОЖНИЦА СИТУАЦИИ

Утром 30 марта Екатерина Сажнева почувствовала себя плохо. Измерила температуру – градусник показал 38,7. Незадолго до этого она по работе посещала аэропорт Шереметьево, куда прибывают рейсы из-за границы. В страхе женщина вызвала скорую. Медики в экстренном порядке госпитализировали пациентку в Солнечногорскую ЦРБ, где у нее взяли анализ на коронавирус.

В непростой ситуации оказалась 17-летняя дочка журналистки Полина. По закону как человек, контактировавший с потенциальным носителем коронавируса, девочка должна сидеть на строгой самоизоляции. Ни за продуктами сходить, ни мусор вынести. А из родственников рядом – никого.

ВОЛОНТЕРЫ СПЕШАТ НА ПОМОЩЬ

Екатерина Сажнева позвонила волонтерам и рассказала о проблеме дочери. Заявку сразу же передали в волонтерский центр Балашихи. Уже на следующий день добровольцы отправились на помощь запертой в квартире несовершеннолетней. С ними отправились и журналисты «Подмосковье сегодня».

У Димы и Иры сегодня это уже седьмой вызов. С самого утра их день начинается с того, что они обзванивают заявителей и выясняют, что нужно купить. До Полины ребята уже успели обойти четырех пенсионеров и двух инвалидов – принесли им продукты и лекарства.

Девочка встречает нас в маске, опасливо выглядывая из-за двери. Из-за этого также беспокоилась ее мать – девочка в доме совсем одна, а нечестных людей много. Увидев нас, Полина облегченно вздыхает.

Она передает волонтерам пакет с мусором, а взамен забирает у них пакет с продуктами.

– Ой, курица! – заглядывая внутрь, радуется подросток. – Я суп сварю. Настоящий, куриный, а то все эти дни питалась яичницей, гречкой и супами из пакетиков, в которых нет мяса.

СКУЧАТЬ НЕ ПРИХОДИТСЯ

Девочка говорит, что на вынужденной изоляции ей не особо трудно. Готовить простые блюда она умеет, убирается тоже старательно. И скучать не приходится. Полина – учащаяся кадетского корпуса Следственного комитета РФ, мечтает работать в дипломатической службе переводчиком. Сейчас на удаленке, но дистанционное обучение пошло ей только на пользу – за последние дни девочка получила аж четыре пятерки по разным предметам.

Помимо уроков подросток развлекает себя тем, что смотрит фильмы в интернете и снимает забавные видео для социальных сетей. И конечно, Полина каждый час меряет у себя температуру, ведь возможность заразиться опасным вирусом существует, пока не придут результаты теста, сделанного ее маме.

Поблагодарив волонтеров, девочка закрывает дверь. Мы выходим на улицу. Дмитрий и Ирина идут к контейнерам, выбрасывают пакет с мусором. Следом за ним отправляются и средства индивидуальной защиты – маски и перчатки. «После каждого адреса меняем», – отвечая на невысказанный вопрос, говорят волонтеры. Молодые люди отправляются дальше. Впереди у них еще много вызовов.

ТОЛЬКО БЫ НЕ КОРОНАВИРУС!

Екатерина Сажнева:

– Вот уже три дня как я лежу в инфекционном отделении Солнечногорской районной больницы с подозрением на коронавирус. Это я сейчас относительно бодрая, а в понедельник 30 марта мне было уж точно не до шуток: проснулась в пять утра у себя в Балашихе, плохо себя почувствовала, измерила температуру – 37,8. Не поверила глазам, перемерила снова – 38,5. Только бы не коронавирус! Это моя единственная молитва в последние дни.

Не знаю, как в Коммунарке, где сейчас лечатся представители богемы и эстрады, здесь в Солнечногорске все тихо и спокойно. Не в смысле расслабленно, а просто люди работают, не надо им мешать. За рекордно короткий срок здесь все переоборудовали под прием больных. Я лежу в так называемом мельцеровском боксе – не знаю, есть ли подобные в Испании и Италии, то, что я видела по телевизору, даже отдаленно его не напоминает, там стоят какие-то кровати, отделенные друг от друга лишь легкими шторками, а ведь именно полная изоляция инфицированного человека – один из главных способов преодолеть эпидемию, не дать заболеть другим.

Вход в мой изолированный бокс идет с улицы, дальше – предбоксник, санитарный узел с душем, собственно, палата, из который можно переместиться в шлюз для персонала. Здесь стоит большой шкаф, через который мне передают еду, а я со своей стороны – забираю. Возможность посторонних контактов сведена к минимуму.

На стене висит плазменный телевизор, который ни разу не включала, хватает интернета, есть холодильник и микроволновка. Не знаю, разрешены ли в нашу больницу передачи, но я сразу попросила родных ничего мне не привозить – не та ситуация. Кормят хорошо, диетически – то есть без соли, приправ и все приготовлено на пару.

Информация извне, конечно, поступает обрывочная. Врачам не до того, чтобы давать интервью и даже просто праздно болтать. А больным – чтобы спрашивать. Первые два дня я чувствовала себя очень плохо, была как в бреду. Но потом внутри словно щелкнуло что-то и я почувствовала, что буду жить! Кстати, как говорят, у многих коронавирус проходит как обычное ОРВИ, у кого-то вообще протекает бессимптомно. Может быть, действительно, имеет смысл сдавать экспресс-тест не на само заболевание, а на наличие антител к нему? Но это еще дело будущего. Сейчас бы вылечить тех, кто уже заболел или, как я, находится под подозрением.

Помимо меня в отделении много других «контактных», то есть ранее общавшихся с иностранцами или с заболевшими коронавирусом, есть и подтвержденные диагнозы. Мои результаты на COVID-19, как и у многих, еще не пришли. Но в общем-то я не унываю: с одной стороны, чем раньше перенесешь коронавирус, тем меньше потом за себя бояться. Это, конечно, если речь не идет о пожилых и ослабленных людях, находящихся в группе риска. Ради всех них нам нужно поберечь и себя.

Большинство пациентов здешнего отделения, как мне удалось рассмотреть через панорамные окна в палатах, когда меня вели на рентген, – молодые люди, примерно 35+. Многие лежат по двое, но есть и те, кому, как мне, повезло – я в своей палате одна.

Хочется поблагодарить персонал, который в такое сложное время работает до последнего, остается на своих местах. Это обычные женщины, хотя их лица и не разглядеть сквозь защиту. Они трудятся сейчас с огромной нагрузкой и риском для здоровья. Не зря для поддержки работников здравоохранения в Московской области вводят ежемесячные выплаты: врачам – плюс 50 тыс. руб. к зарплате, медсестрам и фельдшерам – плюс 30 тыс., младшему медперсоналу – плюс 10 тыс. Мне кажется, что это самое меньшее, что можно для них сделать!