«Звонкое счастье» певицы Татьяны Овсиенко

Певица Татьяна Овсиенко прославилась еще в начале 90-х. Когда она начала сольную карьеру, чуть ли ни каждая ее песня становилась хитом – «За розовым морем», «Женское счастье», «Дальнобойщик», «Школьная пора», «Колечко», «Запомни меня молодой и красивой». Однако Татьяне, несмотря на ее популярность, все время хотелось спрятаться от большого города в тишине Подмосковья.

- Таня, как вы выбирали место для вашего загородного дома?

- За это я могу сказать огромное спасибо Лешке Глызину. У него был дом в Белых Столбах возле Госфильмофонда. И у него там была студия. Мы ездили к Леше и просто в гости, и записывали там песни. Как раз недалеко продавался участок, и я, конечно, уцепилась за это. Леша удивительный человек, которого я как коллегу и как музыканта очень уважаю, у него очень добрая душа. У нас было хорошее, приятное общение, там бывало довольно много музыкантов. Двери были всегда открыты, как и у меня, собственно. И мне захотелось тоже быть рядом, я мечтала, что ко мне тоже будут все приезжать, кому-то, может быть, захочется песню записать. Потом моему сыну Игорешке после операции на сердце врачи сказали, что ему нужно плавать в бассейне. Мы построили там большой дом и небольшой бассейн. И переехали туда жить. Там удивительное место - леса, озера вокруг. Я была счастлива, ведь мое детство прошло в украинской деревне, где вокруг всегда было буйство природы. И когда я в свое время приехала в Москву, город показался мне большим, высоким, тяжелым и страшным, хотелось где-то спрятаться, быстренько укрыться. А это можно сделать только за городом, чтобы потом, когда ты въезжаешь в город, надеть маленькую маску на себя и поехать на работу. Но домой ты приезжаешь прятаться, на природу, дышать воздухом, слушать птичек. Меня пугает, что мы очень стали отдаляться от природы. Господь Бог создал так, что мы все равно единое целое с птицами, животными, деревьями, мы такая же часть природы, но просто пытаемся ее подстроить под себя. С этими компьютерами, телефонами, айфонами мы забыли, что такое писать письма вручную, ездить друг к другу в гости, а не встречаться в ресторанах.

- Да, сейчас как-то все держатся поодиночке. У вас остались связи со старыми друзьями?

- Конечно, что Лолитка, что Пресняков, что Филипп Киркоров. Все эти люди той старой закалки. Я не могу сказать, что мы каждый день созваниваемся поутру, но всегда знаем прекрасно, что, если хоть один звоночек раздастся и необходимо увидеться, или помочь, или поделиться радостью - неважно, всегда дверь открыта, и душа открыта. Вспоминаю, как мы все хором дружили еще в то, «миражовское» время, пускай это были съемные квартиры, но это было столько счастья, столько свободы и столько всего! А сейчас мы так много зависим от чего-то и от кого-то. От города, от того, что нужно поспевать за этим миром. Мы абсолютно не свободны.

- Где проводите это лето?

- Я очень люблю путешествовать, потому что день-два - и мне становится скучно на одном месте, но так сложилось, что это лето я в Москве, потому что Игорешка здесь, а он последние два года жил у папы в Америке, и никакими морями я его заинтересовать теперь не могу, потому что он у моря живет. И друзей давно не видел. Но мы иногда куда-то выезжаем недалеко, вот недавно съездили с ним в Чехов.

- А что в Чехове?

- О! Там потрясающий Свято-Давыдовский монастырь. Я даже небольшое участие принимала в его реставрации. Там раньше было женское общежитие, и Игорешин крестный Антон Малевский помогал мне восстанавливать все это. Теперь там место для паломников. Там есть родник, святой источник, на который я всегда еду на Крещение. Он очень красивый. На нем поставили сейчас купели, мужскую и женскую. Там мой друг большой – Елена, она звонарь. Она и меня научила звонить в колокола, это очень круто, для меня это прямо до мурашек. Я ей помогаю зимой, в Крещение, когда бывает очень холодно, под сорок градусов, и когда очень много людей, ей бывает тяжело, и она мне доверяет свои обязанности. Там есть чеховские места, чеховская аллея, можно пройтись по ней и задумать желание. И я, как в детстве, хожу по ней и загадываю… И, когда немножко тяжко, там можно уединиться - и становится легче. Там мне хорошо, душа просится в эти места.

- Вы так любите природу, а огородом любите заниматься?

- А как же! Я у себя на участке все сажала: и клубничка у меня была, и черная смородина, и поричка, по-украински это красная смородина. Яблони у нас там растут и груши есть. Конечно, все сажала невпопад, дизайнеров тогда не было, но зато каждое дерево посажено своими руками. Цветочки, газончики… После развода мы этот дом делим пополам. Сейчас Володя с семьей там живет. Когда они уезжают в Америку, тогда я там. Я, конечно, скучаю по этому дому, а свою квартиру в Москве называю «вагончик ожидания», потому что все время живу на перекладных. Приехал в Москву: доехать до одного места, до другого – и ждешь выходных, чтобы уехать.

- Где же теперь проводите выходные?

- Я очень люблю бывать у Гоши Архипова, которого я безумно люблю – это моя душа, это моя семья, больше 20 лет он мой директор, и продюсер, и брат. Его дом я считаю своим домом, мне там очень хорошо. Его Никитку и Ромку я считаю своими детьми. Хотя Ромка теперь уже и мой коллега, солист группы «Челси», а Никитка - мой крестник. Вот туда я с радостью приезжаю - яблоки собрать, ягодки. И сейчас часто бываю в Кубинке. Моя подружка уехала жить за границу и говорит: «Танюшка, некому приглядеть за домом». Я приехала посмотреть, и мне этот дом очень понравился. Он сделан в английском стиле, небольшой, там всего несколько комнат, зато наверху стоят барабанная установка, рояль, и прямо под крышей настил – как будто спальня под потолком, красивые балконы, ты выходишь – и такая панорама: глаз радуется. Я и там все усадила. И зелень, и огурчики, родителей туда отвезла, они уже в таком возрасте, что им нужен чистый воздух. Папе 75, он любит гулять по лесу.

- У вас просто завидное качество – так бережно относиться к семейным узам. И о родителях заботитесь, и с бывшим мужем хорошие отношения сохранили, а как складываются отношения с сыном?

- У него сейчас переходный возраст, ему 18. И хотя он приезжает раз в полгода, я думаю, что все равно наша связь сохраняется, мы по-прежнему остаемся с ним самыми близкими людьми. У нас откровенные, честные отношения.Я не надоедаю ему, не настаиваю и не навязываю свое мнение, очень часто прислушиваюсь к тому, чем он дышит. Где-то советуемся, где-то спорим.

- То есть вы не строгая мама, вы больше друг?

- Так было с детства, и так сложилось, что мы друг от друга ничего не скрываем. Вот теперь у нас случилась любовь, где-то полгода назад мы страстно влюбились в девочку, она бразилианка, и там, наверное, какие-то свои нюансы в общении, но вот уже месяца полтора как она стала редко писать, и мы стали немножко переживать. У нас бессонные ночи. Он сразу же мне сказал: «Мама, похоже, у меня больше нет девушки…» Я попыталась объяснить, что есть один вариант – окунуться целиком и полностью в ситуацию и там остаться либо как-то посмотреть со стороны и перестроиться. Я поделилась своим опытом, что, когда было больно мне, я шла в спортивный зал и доводила себя до исступления, чтобы физическая боль хоть как-то дала возможность забыть о душевной. Чтобы не было больно, нужно найти причины этой боли – боязнь одиночества или боязнь остаться брошенной, ну, разные причины могут быть. Нужно посмотреть на это со стороны и потом как-то смириться с ситуацией, пережить, принять ее достойно и понять, что это, наверное, какой-то шаг, посланный тебе судьбой, что ты обязан пережить, потому что иначе не бывает. Он, конечно, говорит: «Мама, тебе так просто об этом говорить, а это единственная настоящая любовь!» Я говорю, что мне не просто, и еще столько будет этих переживаний и любовей. Но я всегда буду рядом.

- Игорь уже знает, кем он хочет стать?

- Как и всю молодежь, нас болтало, мотало. Мы и на гитаре играли. Потом ушли с головой в рок-музыку, сначала я радовалась, но потом пошла слишком тяжелая. Увлекались футболом. Потом он ходил на картинг. Теперь говорит, что у него должна быть школа бизнеса. Судя по всему, живя там и удаляясь от матери, которая больше занимается творчеством, он уже мыслит немножко по-другому. Хотя меня тоже до десятого класса мотало во все стороны: и этим мне хотелось заниматься, и тем, и другим.

- У него хорошие отношения с отцом?

- Да, я очень Володе благодарна. У него другая семья, жена, дочь, я думала, что Игорешка поживет у него лето, подучит английский, а он предложил сыну поступить в колледж и остаться. И конечно, сейчас в этом возрасте отец ему очень нужен. До 14 лет он был мой, а потом мальчики становятся папиными. До 14 у него были нянечки, бабушки и мама, а это все женского пола, и как бы я ни старалась быть и строгой, и ласковой, и как бы ни хотела перестраиваться, как бы я ни думала, что могу объять необъятное, это невозможно, все равно мальчику необходимо мужское общение.

- Когда мы услышим ваши новые хиты?

- Я уже перерыла весь свой мозг и замучила всех своих знакомых в поисках песни. Нет хорошей песни. То ли период такой - грустновато-лирический. Все про какие-то любови поют, все про несчастные. А у меня же внутри где-то моторчик, мне все хочется рок-н-рола. Я не могу найти то, что мне нужно, потому что все на каком-то легком негативе. У меня уже давно не было сольных концертов, я от этого очень страдаю. Какой бы ни был возраст, я скучаю по зрителю, не по коммерческим концертам, а по тому зрителю, который приходит в зал, чтобы получить от меня позитив. Наверное, счастье артиста, любого творческого человека в том, что, когда ты занимаешься любимым делом, ты свободен, ты летаешь, и вот это счастье, эту любовь ты можешь подарить огромному количеству (желательно) других людей. Когда ты видишь их глаза, слышишь аплодисменты, и сам заряжаешься этим позитивом, большего счастья нет.