Диана Арбенина: быть женщиной в роке непросто

Двигаясь с «Ночными Снайперами» вперед уже не первое десятилетие, она продолжает радовать поклонников одновременно узнаваемостью и непредсказуемостью своей музыки. При этом Арбенина успевает растить сына и дочь. В интервью «Подмосковье сегодня» певица сетует на всеобщую безграмотность и проповедует поголовное музыкальное образование.

СМЫСЛ В ПЕСНЕ – НЕ ГЛАВНОЕ

– Название вашего предыдущего альбома – «выживут только влюбленные» – отсылает к фильму Джима Джармуша. При чем тут он?

– Джармуш здесь вообще ни при чем – у него «любовники», а не «влюбленные». Мне нравится Тильда Суинтон, сыгравшая главную роль, нравится Джармуш, но этот фильм для меня – слишком мрачный. Мне сейчас близки совершенно иные настроения в искусстве, и кинематограф на грани патологии мне не близок. Кроме того, влюбленность и любовь у меня никогда не ассоциировались с патом в отношениях, поэтому никаких аллюзий.

– Сегодня жизнь ускоряется, и многие музыканты отказываются от выпуска альбомов, ограничиваясь релизом отдельных песен в интернете. Почему для вас все же важно выпускать полноценные пластинки?

– Классику никто не отменял. Никто не отменит азбуку, книги, музыкальные альбомы. Как бы круто ни менялся мир, мы никуда не уйдем от формы традиционных пластинок, потому что альбомы – символы прохождения через определенные жизненные этапы, и это не «плевки» в виде синглов, а все-таки полноценные, законченные полотна. Одними синглами невозможно «измерить» свою душу, свой творческий рост, они только подготавливают слушателей к выходу очередной большой работы.

– Обращаясь к старым песням, переосмысливаете ли вы их сейчас? Бывает ли такое, что только спустя много лет, прослушивая композицию, вы осознаете, о чем ее написали?

– На уровне смыслов – нет: я всегда понимаю, о чем говорю в песне. Но дело в том, что я апеллирую не к смыслам, а к музыкальности. Может быть, это прозвучит вызывающе, шокирующе, но группа «Ночные снайперы» никогда не могла полностью удовлетворить мои музыкальные вкусы в плане аранжировок. Самая удачная работа для меня – альбом «Цунами», самая неудачная – «Рубеж», с которого мы начинали. Все аранжировки намного слабее, нежели песни как они есть. В том альбоме, к созданию которого мы сейчас приступили, мне бы хотелось максимально сконцентрироваться на раскрытии композиций, как таковых.

– Какую программу вы готовите для июньского концерта в Москве в Зеленом театре в парке Горького?

– Она будет разной. Прозвучит и свежий сингл «Разбуди меня», также мне хочется дать новое дыхание некоторым своим акустическим песням. Сейчас «Ночные снайперы» находятся в прекрасной форме, я не чувствую усталости после выступлений. Если раньше у меня было ощущение, что я, как локомотив, тащу всех за собой, сегодня такого нет, и это то, к чему я всегда стремилась. Внутри нас сейчас есть ощущение легкости, молодости и при этом высокого профессионализма. После концерта в Зеленом театре мы вплотную займемся работой над альбомом, потому что осенью времени не будет – готовится большая совместная программа с одним известным музыкантом.

– Насколько важны для вас регалии и награды? Они каким-то образом мотивируют или это просто приятный бонус?

– Конечно, важны. Люди, которые говорят, что нет, – лукавят. Я никогда специально не стремилась к всевозможным призам и наградам. Но, безусловно, когда тебя признают, замечают твою работу, ты действительно счастлив. Если тебе все равно – пиши в стол и никому не показывай. Зачем пытаться произвести впечатление независимого человека, если ты стоишь на сцене? Это невозможно. Любой артист зависит от того, как его принимает публика. Творческий процесс – это диалог. Конечно, на сцене есть очень много нарциссов. Но любой, даже самый закоренелый эгоист всегда думает о том, нравится поклонникам или нет, насколько его принимают, любят, как бы он ни хорохорился, что ему все равно, он переживает, когда публика остывает.

О НЕЗАВИСИМОСТИ И ДЕТЯХ

– Десятилетиями ведутся разговоры о том, есть ли в рок-музыке место женщинам. Как вам кажется, можно ли разделять рок на «мужской» и «женский»?

– Я считаю, что можно. Изначально мужчина – это защитник, охотник, а женщина – хранительница очага. Когда меня не бывает дома неделями, и я не вижу своих детей, я действительно мучаюсь и плачу. Происходит внутренняя ломка. С одной стороны, я не могу не петь. Я действительно много работаю и зачастую причиной этого являются не деньги, а кайф от самой игры, счастье от того, что стоишь на сцене. С другой стороны, я предана своим детям до кончиков волос. И получается, что меня разрывает на две части. Это очень тяжело. И многие девушки именно поэтому не выдерживают. Очень тяжело совмещать творческую жизнь, которая в тебе бурлит, с исполнением твоего женского предназначения. Кроме того, женщина острее чувствует одиночество. Особенно когда она стоит перед гигантским стадионом на сцене и чувствует себя королевой, а потом приходит в пустой дом и понимает, что совсем одна. Об этом говорила Дженис Джоплин и очень страдала от этого.

– У ваших детей уже есть какие-то свои музыкальные интересы, увлечения?

– Они ходят в музыкальную школу, и это, конечно, тяжелое испытание для них, потому что они не понимают, что значит учиться. Я это прививаю им уже год. Конечно, немного устала. Я бы, конечно, хотела, чтобы мои дети, Тема в особенности, продолжали играть на фортепиано, потому что он явно одарен в этом направлении. А вообще я считаю, что музыкальное образование должен получать любой ребенок. Оно очень развивает душу, чувство гармонии. Не надо заставлять всех поголовно играть этюды Черни, но общее представление о нотной грамоте я бы давала всем детям.

– Вы выросли в семье журналистов. Это оказало влияние на ваше дальнейшее движение в творчестве, на работу со словом?

– Конечно. Меня удручает огромная армия безграмотных людей. То, что их много на улице – ужасно. Но когда безграмотный человек называет себя журналистом, это уже за гранью. Моя мама дала мне очень хорошую суровую школу письма. Когда я приносила ей свои сочинения на проверку и гордилась тем, как я хорошо их написала, она внимательно читала их и постоянно задавала мне один и тот же вопрос: «Это зачем?», «А это?..», «А здесь ты уверена?». В итоге оставалось несколько предложений, но очень точных и фактурных. Безусловно, благодаря маме я пишу хорошие тексты. Мне просто повезло, что она – журналист высочайшего уровня, старой советской закалки. Это меня очень дисциплинировало.

– Вы любите проводить время за городом?

– Начнем с того, что я живу в подмосковном доме уже очень много лет. Я купила его в свое время, потому что мне подарили собаку – сенбернара, и надо было его где-то растить. Тогда я взяла ипотеку и приобрела дом. Вообще, я как раз подмосковный, природный человек. Если говорить о самых ярких творческих воспоминаниях, они связаны с Королевым и Зеленоградом. Там мы часто выступали перед людьми, работавшими на каких-то закрытых научных объектах. И я помню, как мы искренне гордились тем, что играем в микрорайоне №25, на какой-то квартире – туда же было очень трудно попасть, это закрытая территория. Кстати говоря, рекомендую всем начинающим музыкантам активно выступать и не думать о том, сколько концертов ты сыграл. Нужно играть каждый день – только тогда постепенно появится и опыт, и смысл выбранного пути.