Птаха: «За свои слова я всегда готов ответить»

Он - один из первых рэп-исполнителей, который попал на большую сцену, взял не одну музыкальную награду и завоевал большую армию поклонников в составе группы Centr. О том, как строятся отношения в рэп-индустрии, корреспонденту «Подмосковье сегодня» рассказал Давид Нуриев, больше известный как Птаха a.k.a. Зануда.

- Давид, во сколько лет ты впервые услышал хип-хоп музыку?

- Наверное лет в 13-14…Это был альбом Ice T - Come Invasion и Public Enemy, не помню какой альбом точно.

- Практически все современные рэперы начинали с олдскула, тебе нравилось это направление?

- Ну, смотря что понимать под этим, ведь тогда это еще не было олдскулом. Но, да, конечно, я слушал.

- Хорошо, тогда на какой музыке ты вырос?

- Я вырос на 2Pac, на Onyx, Ice T, на Public Enemy и на Ice Cube.

- Они вдохновляли тебя?

- Не то, чтобы вдохновляли. Я слушал их музыку, смотрел фильмы с их участием и они формировали меня в начале творческого пути.

- Как думаешь, насколько поменялся рэп, если сравнивать тогда и сейчас?

- Тогда каждый рэпер отличался своим стилем читки, стилем битов, которые он выбирал. Сейчас они все однообразны. Нет, они конечно разные, но если говорить в целом, то однообразны.

- С чего началась твоя личная история в рэп-культуре?

- Началась с двух аудиокассет с альбомами, о которых я уже сказал. Мне подарил их сосед, который был старше меня. А потом я слушал передачу по радио, она называлась вроде «В гостях у мастера Спенсора», тогда к ним на передачу приехала известная тусовка «Андеграунд Клан». Я тогда их послушал и понял, что тоже хочу читать, и хочу чтобы меня услышали. Мне стало интересно самому попасть на радио, и это стало неким толчком для меня.

- Слушатели узнали тебя как рэпера Птаху. Откуда взялся этот творческий псевдоним?

- Птахой меня называли друзья. Есть такой фильм «Над кольцом», там снимался Тупак Шакур (2PAC) в главной роли, а я в то время фанател от него. И одевался как он. Да и вообще моя личность, какая она сейчас есть, сформировалась на нем. И сначала мои друзья в шутку начали называть меня Пташкой, Птахой, из-за сходства с ним, а потом это так и прилипло ко мне.

- Ни для кого не секрет, что большую популярность ты вместе с Вадиком Слимом и Лешей Гуфом получил в составе группы Centr. А что было до этого?

- До Centr у меня была тусовка, которая одной из первых продвигала хип-хоп на улицы. А уже потом была такая популярная группа «Отверженные». Кто рэп слушал, те нас знают, поэтому нельзя сказать, что меня узнали как артиста только с группой Centr.

- Расскажи про Centr. Несомненно, это одна из самых запутанных и интересных историй на рэп-сцене. Что случилось у вас после воскрешения?

- Я вообще не собирался воссоединяться. Я позвонил Леше Гуфу и хотел просто с ним поговорить, узнать как у него дела, потому что мы много лет не общались. Мы с ним были старыми друзьями когда-то, с одного района. И вот он приехал ко мне, мы позвонили Вадику Слиму, с которым тогда тоже ни я, ни Леша не общались. Ну, вроде как помирились. Потом нам предложили сделать несколько концертов в Москве и Санкт-Петербурге. Я передал это парням, они сказали, что это интересно, да и гонорар был хороший, неплохой хайп, как говорят у нас, рэперов. Потом мы начали записывать альбом, и все получилось на скорую руку и через «не хочу». И по итогу привело к тому, к чему привело.

- Считаешь, что треки, которые вы выпустили, это не тот результат, которого ты хотел?

- Ну, Леша превратил этот альбом в какой-то «поход на башню». Вместо того, чтобы записывать треки о каких-то более глобальных вещах, писали о каких-то конфликтах среди рэперов. Много какого-то негатива. Мы все виноваты, что альбом получился вот таким. Альбом хороший, мне он нравится. Но где-то мы не сказали, умолчали, где-то упустили. Да и уже тогда было тяжело работать, каждый был сам по себе, у каждого своя история. Нам надо было сначала попытаться как-то найти общий язык, а оказалось, что за эти годы мы все-таки стали очень разными. Да сих пор не понимаю, честно говоря, для чего был записан этот альбом. Ради того чтобы денег заработать? Да вроде нет.

- Может быть, для людей?

- Да ладно вам. Мы же не какие-то пророки, несущие истину, чтоб писать для людей. Centr всегда писал для себя, о своих друзьях, для своих друзей. Рассказывали свои истории в треках, о своей жизни.

- Почему вы вновь разошлись?

- Ну, мы просто разошлись во мнениях. Парни посчитали, что я приезжаю и кайфую на концертах, что это плохо и неправильно, и что я должен приезжать как на работу. У меня, к сожалению, еще проблемы с памятью, я периодически забываю песни. Мне действительно тяжело выучить текст. А людям, которые не сталкивались с такой проблемой, это тяжело понять. Они думали, что я не выучиваю текст от какой-то своей ограниченности, а не потому, что у меня проблемы с этим. В конце концов, мы вышли на конфликт, в котором мне было сказано, что я слишком кайфую и у меня все хорошо, и мы очень сильно поругались с Лешей. Он наговорил мне гадостей и на этом мы попрощались.

- А ты знал, что Леша с Вадиком будут работать и дальше совместно?

- Да понятно все было с самого начала. Все кто нас знают, понимали, что так произойдет. Что если что-то случится, то Леша и Вадик останутся вместе, потому что так выгоднее. Я понимаю, ничего личного. Тем-более с Вадиком мы давно уже не друзья.

- Как ты на это отреагировал?

- Да не было никакой реакции. Я знаю хорошо и того и другого и знал что так и будет, поэтому нечему было удивляться. Каждый живет своей жизнью. Скорее удивились какие-то наши общие знакомые, которые говорили: «Ну как так? Это же неправильно».

- Какие сейчас у тебя отношения с Вадиком, какие с Лешей?

- Да обычные. С Лешей вообще не общаемся, он что-то обиделся на меня, в черный список закинул в телефоне, в общем, какой-то детский сад. А с Вадиком мы не остались какими-то врагами, у нас нормальные рабочие отношения. Если будут какие-то вопросы по делу, я всегда могу ему позвонить, как и он мне.

- Бывало ли такое, что ты негативно высказывался о каком-то артисте?

- Я часто очень высказываю свое мнение об артистах, потому что многие мне не нравятся. Я никогда не высказываю негатива к так называемой «старой школе» рэперов. Разные бывают, все мы не святые, но они настоящие мужчины.

- Тебе не нравится современный русский рэп?

- Да сейчас эта «новая школа» - это вообще непонятно что. Худые, женоподобные, однообразные все. Не могут постоять за свои слова, за спиной наговаривают друг друга, и при этом дружат. В общем, кошмар, не воспринимаю я их. Может кто-то скажет, что я завидую, но это ограниченные люди. Они не понимают, что мое высказывание - это не зависть, это просто мое личное мнение, которое я высказываю публично. Сейчас рэп строится на том, что они друг друга поливают грязью, затрагивая даже родных в своих песнях. Попытка стать популярным за счет оскорбления кого-то в песне мне кажется маразмом. Это не круто.

- Да, я как раз хотела спросить, как ты относишься к такому виду творчества?

- Одно дело, если ты говоришь это своему врагу. Но делать это только для того, чтобы привлечь к себе внимание, это уже край. Для меня такие люди просто бездарные, бессмысленные персонажи. Даже если они неплохо читают, они не могут ничего путного написать, чтобы привлечь внимание слушателя. Только вот такой способ остается. Для меня это не настоящие рэперы.

- То есть сам ты не писал диссы на кого-либо?

- Нет, ну может в паре треков были какие-то упоминания, но они полностью обоснованы. То есть человек знал, за что я ему это говорю. И я и в лицо это человеку говорил. За свои слова я всегда готов ответить. Никогда не было такого, чтобы я кого-то оскорбил, чтобы потом со смехом сказать «Брат, да это шутка такая была, мы же рэперы»

- Сейчас ты выпускаешь альбомы и под псевдонимом Зануда. Скажи, почему ты решил взять второе имя? И почему именно Зануда?

- Ну, потому что я нудный человек. Если мне что-то не нравится, я начинаю нудеть. Или когда я чем-то очень увлечен, я становлюсь очень скучным, потому что в этот момент мне плевать на весь мир. Друзья меня зовут отдохнуть, развлечься, а я отказываюсь всегда, тогда мне и говорят что я зануда (улыбается).

- В одном из недавних интервью ты говорил, что хочешь отдалиться от рэпа. Что тебе интереснее сейчас?

- Иногда мне и правда хочется отойти от всего это. Это такое болото. Смотря правде в глаза, в рэпе так много интриг и наговоров, где в лицо никто друг другу сказать не может, что думает. И все это происходит или через песни или за спиной. Люди со стороны смотрят на артиста и не предполагают, что коллеги по цеху не уважают его кумира, потому что знают какой он есть… А люди считают его крутым, и он сам себя таким считает. За счет таких вот рэперов, таких ситуаций, рэп практически стал попсой. Пока не придет человек, который даст хорошего «пинка» всей своре этой «новой школы», все это приведет к смерти настоящей рэп-культуры в России.

- А ты готов дать этот пинок?

- Да легко. Но, к сожалению, это у нас сейчас такие новые рэперы, что если их тронешь, то они побегут заявление в органы писать.

- А что тебе самому интересно сейчас?

- Я сейчас нахожусь в маленькой прострации. Не понимаю, чего хочу. Но понимаю, что из рэпа я сейчас не уйду. Думаю, что буду показывать людям, как наводить хайп, то есть шум, не опускаясь в грязь, не опускаясь до оскорблений.

- Ты что-то хотел бы изменить в своей музыке, в своем творчестве?

- В музыке как-то само по себе все меняется. Сейчас я вот только начал писать новый альбом, он немного другой. Там есть оттенки новой школы, но это не уход в попсу. Например, есть один рэпер Оксимирон, он задал определенную тенденцию, и многие рэперы сейчас копируют его стилистику. Это легкий надрыв, много слов, такой крик души, многим нравится. Но это не мое, по большей части всё это мне смешно. Я не могу уважать его творчество, может, потому что я знаю, какой он человек и просто не уважаю его самого.

- Как реагируешь на неприятные комментарии людей в социальных сетях в твой адрес?

- Мне все равно. Мне неважно мнение четырнадцатилетних детей, которые сидят и думают, что они разбираются в чем-то лучше других. Человек платит рублем. Я знаю, что ко мне на концерт приходят люди, что покупают мою музыку, вот это для меня является показателем. Или когда друзья мне в открытую говорят, что им кажется плохо, а что хорошо, что нравится, а что - нет. И они очень редко ошибаются. А тот, кто мне написал какую-то гадость, ну кто он? Он знает меня? Он знает, почему я пишу так, а не по-другому? Он ничего про меня не знает.

- У тебя подрастает дочь. Скажи, о чем сейчас она мечтает, не хочет ли она, как и отец, выйти на большую сцену в качестве самостоятельного артиста?

- Нет, она увлечена телевидением. Хочет пойти учиться в Останкино. Я бы конечно хотел, чтобы она пошла на какого-нибудь экономиста, и была таким, более приземленным человеком.

- Но ты не ставишь ей запреты?

- Я сказал ей, что я против. Но я не в праве настолько лезть в ее жизнь, чтобы запрещать что-то. Я всегда говорил ей, чтобы она хорошо училась и не старалась скорее стать взрослой. А в остальном ей самой решать, что для нее лучше.

- Сколько ей лет сейчас?

- Ей шестнадцать лет. Учится в школе. Хорошо учится.

- Хорошо воспитали дочку!

- Это больше не моя заслуга, а ее мамы. Она ее контролирует. Я периодически появляюсь как голос из ниоткуда со своими советами (улыбается). Или если нужно решить какие-то проблемы. Я стараюсь не лезть в воспитание, потому что так, как мама, папа никогда дочку не воспитает.

- Давид, в твоей дискографии есть альбом «Фитовой», расскажи о нем.

- Да это сборник старых песен, которые я все собрал и выпустил. Многим песням по пять лет было до выхода альбома, они просто валялись на студии и я не знал, что с ними делать.

- Как ты выбирал артистов для участия в нем?

- Это все мои знакомые, приятели, друзья, товарищи по цеху и т.д. Все они рэперы, там нет поп-артистов.

- У вас был дуэт с группой А-Студио, а как самостоятельный артист не думал ли ты о каком-нибудь интересном дуэте?

- Если честно, то даже в голову никто не приходит. Мне хочется иногда с кем-то сделать, но с этим артистом уже записывал дуэт другой рэпер, и мне тяжело будет чем-то новым удивить. Либо люди не всегда готовы со мной работать, потому что у меня имидж не какого-то поп-рэпера.

- В 2009 году, еще до распада группы Centr, ты заявлял, что снимешь фильм о рэпе в России, возможно, со Слимом и Бастой. До сих пор ли актуальна эта цель?

- Не буду я снимать. Хотели снять, но, к сожалению, у нас такие люди в киноиндустрии, которые сначала наобещают, а потом пропадают. И еще делают вид, что это нормально, перекидывая вину на другого. Одним словом, много говорят, мало делают. По ходу дела было много различных условий и изменений, например главный герой должен был быть обязательно славянской внешности и никак иначе. В конце концов, это фильм стал превращаться вовсе в другое кино, не имеющее никакого отношения к рэпу. Наши режиссеры боятся снять реально хороший и правдивый фильм о рэп-культуре. Они думают, что знают, что нужно зрителю. Но по факту пичкают рынок одним и тем же, вроде фильма «Елки» и фильмов о войне. Есть, конечно, хорошие режиссеры, но их по пальцам пересчитать.

- Понятно, что когда вы начинали, то не думали о бешеной популярности и о больших гонорарах. Какой Птаха тогда и какой сейчас, что изменилось?

- Я был тогда наивный, думал, что в этом мире больше нормальных, преданных дружбе и словам людей. Сейчас я убедился, что порядочных людей мало. Одно время я тоже поймал звездную болезнь, но быстро от нее вылечился.

- Как она проявлялась?

- Я начал очень много о себе думать. Начал людей ни во что не ставить. А потом друзья мне на встрече объяснили, что они потеряли своего друга, объяснили что к чему. А когда ты понимаешь, что это твои друзья, и они тебе такое говорят, то начинаешь прислушиваться, пытаешься что-то изменить. Они сказали, и я смог снова стать собой.

- Наверняка тебя часто узнают на улице, ты легко идешь на контакт с поклонниками? Даешь автограф?

- Ни от кого я не пытаюсь спрятаться. Мне не сложно потратить на человека несколько минут, сфотографироваться, дать автограф и пойти дальше по своим делам. Человеку приятно и мне приятно, что порадовал. Я знаю некоторых рэперов, которые постоянно скрываются. Не понимаю такое.

- Ты производишь впечатление человека, живущего в абсолютной гармонии с собой, это как-то отражается на твоем творчестве?

- Да, это плохо отражается. Потому что в таком состоянии очень тяжело что-то написать. Раньше я пытался своим творчеством поменять общество, чтобы услышали таких как я. Тогда во мне было много злости и мне было что сказать. Но я как будто упирался в стену. И я понял, что мораль никогда не победит такие вещи как алчность, жадность, жажду денег. Сейчас злости нет, поэтому мне не хочется ничего доказывать.

- Как ты считаешь, твоя лучшая песня еще не написана или она уже родилась?

- Моя лучшая песня - «Лучший фит».