Андрей Уваров: «В фигурном катании соединяются спорт и искусство»

Андрей Уваров – художник, кандидат в мастера спорта, создатель частного музея фигурного катания «Ледяной олимп», который находится на базе Учебно-тренировочного центра в микрорайоне Новогорск города Химки. В экспозиции представлена коллекция коньков разных эпох и стран, подлинные костюмы олимпийских чемпионов, открытки, значки и другие артефакты, связанные с этим видом спорта. В интервью порталу «Подмосковье сегодня» Андрей Уваров рассказал об истории побед отечественного фигурного катания, начавшейся в 1908 году с олимпийского золота Николая Панина-Коломенкина, поделился размышлениями о связи спорта и искусства.

– Ваш музей находится на территории Учебно-тренировочного центра. Доступен ли он для простого посетителя?

– В этом пока есть проблема. В музей приходят спортсмены, фигуристы, знаменитости, приезжают организованные группы школьников, но нет доступа для посторонних людей. К сожалению, нельзя купить билет и пойти в наш музей. Поэтому моя мечта – это отдельное помещение, которое было бы доступно для всех. Даже для групп школьников нужно заранее делать письменную заявку. Если бы появилось доступное помещение для музея, то и спортсмены охотнее отдавали бы свои экспонаты, зная, что их увидит более широкий спектр посетителей.

– С чего начинался ваш музей? Он открылся в 2013 году?

– Да, музей появился за год до Олимпиады в Сочи. Среди инициаторов музея были мой тренер судья международной категории Людмила Ивановна Кубашевская и бывший президент Федерации фигурного катания России Валентин Николаевич Писеев. Под музей выделили помещение, а дальше я стал самостоятельно создавать и наполнять экспозицию. Мне предоставили полную свободу действий.

Музей делится на две части: в первой представлена коллекция коньков разных эпох, а во второй идет рассказ о советском фигурном катании, о наших олимпийских чемпионах и известных фигуристах. У меня есть коллекция подлинных костюмов, в которых выступали Аделина Сотникова, Максим Маринин, Александр Георгиевич Горшков и другие звезды. Получить костюмы было не так просто, ведь любой музей захочет иметь такие экспонаты у себя. Существует определенная конкуренция среди музеев и коллекционеров.

Коллекционировать предметы, связанные с фигурным катанием, я начал около пятнадцати лет назад. Сначала это были значки по фигурному катанию. Коллекцию коньков я стал собирать позже в основном через интернет сайты-аукционы. Дорогие дореволюционные газеты, открытки и значки я не выставляю постоянно в музее, но они участвуют в выездных выставках.

– А для чего нужны были значки в фигурном катании?

– По значкам раньше определяли, кто этот человек. Особые значки были у судей, участников соревнований, представителей прессы, то есть они выполняли функцию аккредитации. Значки имели отличия по странам. Федерации всех стран активно их выпускали. В 1970-е и 1980-е годы в ларьках Союзпечати можно было найти много самых разных значков, а сейчас эта индустрия в нашей стране почти исчезла. За рубежом, напротив, значки популярны: в Японии, Канаде, США, до сих пор выпускают красивые эмалированные эмблемы к каждым соревнованиям. В нашей стране значки выпускались с 1920-х годов. Их делали на монетном дворе, поэтому они получались похожими на ордена.

– Коньки прежних веков по конструкции отличались от современных?

– Изначально лезвие крепили к обыкновенной обуви, к примеру, к сапогам. Коньки использовались для пересечения местности по льду замерзших водоемов или для развлечения. В Голландии на коньках люди ездили в гости друг к другу из домика в домик зимой. Крепить лезвия к ботинкам начали со времен Петра I. Существует легенда, что у Петра Iукрали однажды лезвия, и с тех пор он решил шурупами привинчивать их к сапогам.

Считается, что именно Петр Iзавез в Россию из Европы водку, картошку, табак и коньки. Конечно, люди катались по льду с древности, используя в качестве коньков любые подручные предметы. Например, викинги катались на коровьих костях. Иногда в военных целях нужно было пересечь замерзшее озеро, и скандинавские воины привязывали к ботинкам кости животных, чтобы скользить по льду. В Голландии могли кататься на ножах для сыра, а в Японии использовали разрезанный пополам бамбук.

– Где и как зародилось фигурное катание в России?

– Важнейшую роль в становлении фигурного катания в России сыграл каток в Юсуповском саду в Санкт-Петербурге. В конце XIX- начале XXвека там катался наш первый олимпийский чемпион Николай Александрович Панин-Коломенкин. Когда меня спрашивают, почему я создал музей именно фигурного катания, а не, скажем, керлинга, я отвечаю: из всех видов спорта – и зимних и летних – первым нашим олимпийским чемпионом в истории был именно фигурист. Панин-Коломенкин занял первое место в дисциплине «специальные фигуры» на Олимпиаде в Лондоне в 1908 году. В 1910 году он написал первый учебник по фигурному катанию в России, который переиздавался в советское время. У истоков фигурного катания в стране стояли учителя Н.А. Панина: А.П. Лебедев, А.Н. Паншин, В.И. Срезневский, П.Ф. Лесгафт.

Фигурным катанием в то время занимались состоятельные люди, на катках часто решались деловые вопросы. В Юсуповский сад приходила образованная публика: музыканты, поэты, писатели, студенты. Среди тех, кто занимался фигурным катанием, были Лев Толстой и Владимир Ильич Ленин. Катки были местом элитарным, а обыкновенные люди катались на речках.

– Фигурное катание начала XXвека отличалось от современного вида спорта?

– Да, и раньше это был скорее не спорт, а развлечение. Катались в удовольствие под духовой оркестр, а не как сейчас с надрывом, вставая в шесть часов утра, посвящая этому все силы и время. Современные спортсмены непрерывно тренируются, и другой жизни у них нет: они не учатся, ничем больше не интересуются в погоне за четверными прыжками. Я смотрю на современное фигурное катание скептически. Уже на уровне двойных прыжков вопрос о том, полезно ли это для здоровья и красоты, как мне кажется, забывается. Еще можно понять уровень 1960-х годов, когда делали одинарный аксель, двойные прыжки. В то время было больше хореографии, поэтому и зрители помнят старое поколение фигуристов: Игоря Анатольевича Бобрина, Людмилу Алексеевну Пахомову с Александром Георгиевичем Горшковым, канадца Толлера Крэнстона. Кстати, он не стал олимпийским чемпионом, но собирал на свои выступления стадионы.

В фигурном катании всегда было соединение спорта и искусства. Например, фигурист Филипп Канделоро был фотографом, а тот же Крэнстон – художником. На стыке искусства и спорта является артист. Современным спортсменам этого не хватает, потому что из-за интенсивных тренировок им некогда ходить в музеи, слушать музыку… При таких нагрузках и осуждать за это их нельзя. Человек все время готовиться к сложному прыжку, а не к показу программы.

– Это проблема именно последних лет?

– Я думаю последнего десятилетия. Проблема в том, что в фигурном катании стала важна не личность, а машина, которая исполняет волю постановщика или тренера. За рубежом, мне кажется, ситуация лучше. Там, по крайней мере, нет такого раннего катания, как у нас с четырех-пяти лет, и внимательнее относятся к здоровью детей.

– Иными словами вы бы не советовали родителям отдавать детей в профессиональное фигурное катание?

– К сожалению, масса родителей необдуманно толкают детей в фигурное катание, мечтая, что ребята станут олимпийскими чемпионами. Однако олимпийский чемпион на пьедестале только один, а детей везут со всех городов страны, некоторые продают квартиры, чтобы иметь возможность жить и тренироваться в Москве. Это похоже на сумасшествие, которое ничем не оправдано. Для олимпийского золота нужно, чтобы сошлись звезды: тренер, возможности, здоровье и большой спектр других составляющих. Фигурное катание, как художественная гимнастика или теннис – это элитные и дорогие виды спорта. Работа тренера будет стоить больших денег.

Мой совет – отдавать ребенка в любительское, а не профессиональное фигурное катание. Это замечательный вид спорта, который формирует личность человека. Тот, кто занимался фигурным катанием, выкручивается потом из всех жизненных ситуаций, скользит по поверхности, то есть умеет ориентироваться в пространстве жизни. В любительском фигурном катании человек учится решать многие проблемы, преодолевать усталость. Если ребенок занимался фигурным катанием, то и в жизни он будет закаленным человеком.

Сейчас проводится много любительских соревнований, постановок танцев и балетов на льду, где не нужно быть спортсменом. Не стоит необдуманно отдавать ребенка в профессиональный спорт, потому что это может принести не только физические, но и психологические травмы. Занимаясь интенсивными тренировками, ребенок упустит учебу и даже если в конечном итоге станет кандидатом в мастера спорта или мастером спорта, о нем все равно никто не узнает. В итоге молодой человек потеряет и здоровье, и время, и возможность получить специальность, но выдающимся спортсменом тоже не станет. На мой взгляд, лучше идти в любители, чтобы быть счастливым, радостным, получать профессию и при этом уметь кататься. Надо помнить, что нас создали не для того, чтобы мы всю жизнь катались по льду на железных штучках.

– А вы сами профессионально занимались фигурным катанием?

– Да, я дошел до кандидата в мастера спорта, но параллельно занимался живописью. Когда в фигурном катании нужно было идти дальше, я все-таки выбрал художественное училище и уехал в Питер. Вернувшись, стал вести для детей фигурное катание и рисование. Мне нравится такое соединение спорта и искусства. У меня есть в планах написать пособие по рисованию для фигуристов. Детям нужно рисовать, чтобы легче катать фигуры на льду. Занятия живописью меняют эмоциональную окраску катания. Если ребенок может нарисовать огонь, он осмысленней будет катать огонь. В современном фигурном катании не хватает эмоциональной стороны.

В любом виде спорта, близком к искусству, необходимы уроки по актерскому мастерству, живописи, скульптуре, чтобы человек ощущал и понимал то, что он делает. Сейчас ребенок водит красиво руками под музыку, но в голове не проигрывает ту историю, которую катает. Родители или тренер поставили музыку, и он по шаблону повторяет элементы прошлых программ и то, что он когда-то видел в фигурном катании. Это часто относится и к взрослым фигуристам, профессионалам.

– Значительная часть экспонатов вашего музея посвящена советскому фигурному катанию. Какое время можно назвать его расцветом?

– Многие десятилетия отечественных спортсменов не было в мировом фигурном катании, потому что нашей стране выпало много бедствий: революция, гражданская война, Великая Отечественная война. Многие родоначальники фигурного катания из панинской группы ушли добровольцами на фронт в Первую мировую войну и погибли. Первый искусственный каток был открыт в Питере в 1912 году, но через два года его закрыли из-за начала войны. Вновь искусственные катки возникли у нас только в 1950-х годах. В Москве это был маленький каток в Марьиной Роще, а в Ленинграде лед залили прямо внутри Успенской церкви на набережной лейтенанта Шмидта. У иностранных фигуристов не было такого долгого перерыва: они всегда тренировались на искусственном льду круглый год.

Когда в 1950-е годы наши фигуристы вновь стали выходить на международные соревнования, над ними сначала смеялись, потом начали жалеть, а потом подсказывать. В СССР после войны не было ни катков, ни индустрии спортивного костюма. Фигуристка Нина Алексеевна Жук рассказывала, что блестки для костюма делали дыроколом из листового металла. За рубежом были профессионалы, с которыми конкурировать мы не могли вплоть до 1960-х годов. Первая олимпийская медаль была у нашего фигуриста Панина-Коломенкина в 1908 году, а следующая – только полвека спустя у Людмилы Белоусовой и Олега Протопопова в 1960-е годы. С этого времени начался подъем советского фигурного катания, мы стали безусловными лидерами.