Дмитрий Рубцов: «Цель книги – восстановить историю клинских приходов»

Дмитрий Рубцов – клинский краевед, автор книги «Клинский уезд по документам XV-XVIII веков», которая вышла в 2009 году. Это издание содержит уникальные и ранее не публиковавшиеся архивные материалы о древней истории церковных приходов клинской земли. Книга задумывалась как дополнение к известному авторитетному труду В.И. Холмогорова об истории церквей Московской епархии.

– Расскажите, что вас связывает с клинской землей?

– Я работаю в храме Дмитрия Солунского в Аксеново на бывшем погосте в Донхово под Клином, хотя живу в Москве. Я заканчивал МИФИ – Московский инженерно-физический институт, а попал в Аксеново следующим образом. Вернувшись из армии, стал задумываться над тем, как должен жить человек. Это было еще до Перестройки, поэтому церковной атмосферы в обществе не чувствовалось. Я стал читать философские книги, но скоро возникло ощущение безжизненности и бессилия философии. Она казалась не применимой к жизни, ведь человек живет не только логическими выводами и разумом. В своем поиске я зашел в тупик.

В это время я отправился с другом в поход в горы, а чуть позже он попросил меня помочь покрасить купола на храме, потому что у меня были кое-какие альпинистские навыки. Это был как раз храм Дмитрия Солунского в Аксеново. Я познакомился с батюшкой этого храма, стал задавать вопросы на беспокоившие меня темы. После этих бесед мое понимание религии и Церкви изменилось, а когда открыл Евангелие – понял, что именно этого я искал. Евангелием, в отличие от философских доктрин, можно было руководствоваться в жизни.

Так я начал помогать при храме Дмитрия Солунского в Аксеново, но параллельно работал в Курчатовском институте. Работы было много: в 1990-х годах на крыше церкви проросли березки. Хотя храм не закрывался в советские годы, ремонтировать его не разрешали, и он стоял в запущенном виде. Когда женился, нужно было выбирать: совмещать работу в Курчатовском институте и в храме стало невозможно. В итоге, я остался при храме, где помогаю батюшке с 1995 года уже больше двадцати лет.

– Увлечение краеведением началось с этого храма?

– Да, когда я стал работать в Аксеново, естественно, заинтересовался историей храма. Местные бабушки рассказывали разные истории, в частности, о могиле Екатерины Алексеевны Челищевой – фрейлины императрицы, жившей в первой половине XIX века. После смерти она завещала на храм солидную сумму, около 1400 рублей серебром. Ее вклад послужил толчком для того, чтобы священник и прихожане в 1847 году обратились к епархиальным властям с просьбой о постройке нового каменного храма. Церковь стояла на погосте – сравнительно независимом месте при кладбище. Вокруг было несколько вотчинников, чьи владения относились к приходу: Назимовы, Челищевы, Спиридовы... Известный адмирал Григорий Андреевич Спиридов, который прославился в Чесменском сражении 1770 года, был одним из наших помещиков.

Заинтересовавшись историей храма, я стал искать материалы. Как я говорил, у меня инженерно-физическое образование, поэтому об истории у меня было самое примитивное представление. Я начал с нуля. В Клину есть много хороших краеведов, людей заинтересованных. Основная разница между мной и ими заключается в том, что я живу в Москве, где находятся главные архивы: архив древних актов на Фрунзенской (РГАДА) и архив Москвы на Профсоюзной (ЦГА). Мне проще работать в этих архивах, чем другим клинским краеведам.

Я знал, что до каменной церкви в Аксеново стоял когда-то деревянный храм, и мне стало интересно, когда он был построен. Стал поднимать материалы по этому вопросу. Сначала мне помогали архивные работники, предлагали посмотреть клировые ведомости. Потом в Центральном архиве Москвы я нашел 203-й фонд. Стал потихоньку накапливаться какой-то материал о храме. Позже я начал изучать материалы в Архиве древних актов, просмотрел сведения Поместного приказа. Конечно, с ходу в древних записях ничего не разберешь: непонятны сокращения, шрифт, орфография, да и сама по себе скоропись достаточно неразборчива. С большим трудом я учился расшифровывать текст. При этом мне повезло, что буквально в первый день, когда мне выдали первое дело, я нашел самое раннее упоминание о нашем храме. Я смог разобрать слова: «Донхово, храм Дмитрия Солунского». Потом, наверное, еще месяц возился, пока расшифровывал остальной текст.

Более опытные люди в краеведении удивились, что я сразу пошел в архивы, и посоветовали мне посмотреть уже имеющиеся работы других историков, где, возможно, уже было описание храма в Аксеново. Я последовал их совету, а когда стал изучать местные краеведческие материалы, обнаружил, что в истории Клинских храмов есть какая-то ущербность. Обычно в литературе рассказ об истории подмосковных церквей начинался с XVII века, а по Клинским храмам – только с конца XVIII века. Меня это удивило: почему про наш клочок подмосковной земли практически нет никаких материалов за более ранние XVII-XVIII века?

Позже я понял, что современные краеведческие книги в основном базируются на трудах прежних авторитетных исследователей. Есть несколько базовых трудов по периоду XVII-XVIII веков, и один из них – «Исторические материалы для составления церковных летописей Московской епархии» В.И. Холмогорова. Коренные клинские территории до губернского передела Екатерины II относились к Тверской епархии. В светском налоговом плане Клинский уезд, по всей видимости, еще с XV века подчинялся Москве, а в церковном – Твери. Холмогоров взял за основу церковное деление, и получилось так, что этот небольшой клочок земли в его авторитетной книге оказался не описан.

Я понял, что работаю в архиве как раз с теми документами, которые помогут восстановить историю коренных земель Клинского уезда до первой переписи 1624 года. Я снова заказал все материалы в архиве, и начал смотреть записи уже не только по моему храму в Аксеново, но и по другим соседним приходам. Эти материалы нигде не публиковались, и у меня возникла идея издать книгу. Фактически большая часть книги, которая получила название «Клинский уезд по документам XV-XVIII веков», состоит из цитат древних документов. Ее цель – показать краеведам, что эти храмы существовали и ранее конца XVIII века, и чтобы интересующиеся могли углубить историю своих приходов примерно еще на сто пятьдесят лет. Думаю, книга вышла достаточно полезная. Я издал ее в 2009 году. Финансовую помощь в издании оказал благочинный Клинского округа Московской епархии. Книга в целом задумывалась, как дополнение к труду Холмогорова по тем Клинским храмам, которые фактически принадлежали Московской губернии, но не были в Московской епархии.

– Ваша книга «Клинский уезд по документам XV-XVIII веков» вышла десять лет назад. В каком направлении вы стали работать после нее?

– Когда вышла книга, я приобрел в краеведческом сообществе репутацию специалиста по XVI-XVIII веку в Клинском уезде. Ко мне стали обращаться за советом люди в своих исторических поисках. Опыт у меня уже действительно был приличный, потому что я около десяти лет работал с документами в архивах, научился искать, читать документы. Кроме того, у меня скопилось много выписок, которые напрямую в книгу не вошли. Работа была посвящена одной конкретной теме, а материалы в архиве я собирал разные. Образовалось много побочных тем, ответвившихся от основной. Я стал разрабатывать эти побочные темы. Вообще у меня изначально была мечта написать книжку про Донховский погост и церковь Дмитрия Солунского в Аксеново, но она так и остается пока мечтой. Я продолжаю работать в архивах и сейчас, несмотря на нехватку времени. Поскольку я единственный клинский краевед, который живет в Москве и может работать в московских архивах, положение обязывает продолжать исследования.

– Какие это побочные темы?

– В центральной библиотеке в Клину энтузиасты-краеведы устраивают ежегодные краеведческие конференции, в которых я стараюсь участвовать, и раз в год готовлю какую-нибудь статью из своих материалов. Например, в этом году я делал материал по структуре управления Клинским уездом в период XV- XVIII веков. Можно восстановить фамилии людей, которые были клинскими воеводами, городничими, и другими основными лицами административного аппарата. Эта тема к книге не относится, но для краеведения должна быть интересна.

Другая интересующая меня тема – демография и рост плотности населения в Клинском уезде. Меня всегда интересовало, с чем связан прирост населения и какая скорость у этого прироста. Если определяешь прирост на небольшом временном отрезке, то прогноз получается неточным. Интересно взять цифры по демографии на промежутке, скажем, двухсот лет. Это требует более тщательной обработки документов, но и прогноз должен получиться более точным. Можно сделать выводы, от чего прирост зависит, и какие факторы влияют на него. В книге я кратко в виде диаграммы проиллюстрировал, как менялась плотность населения на территории Клинского уезда за два столетия. Это была первая попытка коснуться этой темы. Оказалось, что в принципе схема достаточно хорошо укладывается в общие теории. Поскольку у меня инженерно-физическое образование, то могу позволить себе сделать определенные математические выводы.

– К каким выводам вы пришли? На диаграмме в книге отмечен резкий рост численности населения с середины XVII века.

– Да, и у этого есть причины. Скачок образовался за счет того, что в Смутное время народ бежал из своих родных сел и деревень. Перепись 1624 года – первая после периода Смуты – охватила, видимо, незначительную часть населения, а основная часть еще не успела вернуться на старые места. На графике видно, что во время Смуты получился провал, а после – всплеск. При этом есть разные исторические трактовки данных самих документов и того, как к ним нужно относиться. Перепись делалась властями для того, чтобы понять, сколько крестьян должны платить налог. Понятно, что сразу после Смуты, пока государство еще не окрепло, у крестьян было больше возможностей уклониться от переписи, а значит и от налога.

Я поместил в книге второй график, который иллюстрировал зависимость среднего размера прихода от плотности населения в целом. В общем, обе тенденции совпадали. Приходы покрывали определенную территорию, и новые храмы на коренных землях уже не учреждались. На месте обветшавших могли строить новые, например, вместо деревянного строили каменный, но новых приходов в полном смысле слова не появлялось несколько столетий. На коренных клинских землях до периода Смуты было около тридцати приходов. После разорения оставалось действующими тринадцать, но в ближайшие пятьдесят лет после Смуты были вновь восстановлены 30-35 приходов. В дальнейшем плотность населения стабильно росла, а число приходов оставалось тем же. Соответственно, постоянно рос и размер прихода.

Малая вместительность храма была одним из мотивов, по которому разрешали перестройку церкви. Кроме того, пытались решать проблему разраставшегося прихода таким образом: в один храм назначали несколько священников. Например, большой приход, где было больше двухсот дворов, делили между собой два священника. Получалось как бы два прихода при одном храме. В целом, количество приходов росло, существенно отставая от роста плотности населения.

– Какую тему вы разрабатываете в данный момент?

– Сейчас у меня два направления работы. Во-первых, хочется восстановить карту Клинского уезда по писцовым книгам 1624 года с упоминанием всех владельцев, чьи фамилии еще не введены в научный оборот. Это достаточно большая работа, но материалы для этого уже есть, просто их надо переработать, нанести на карту.

Такая карта дала бы основания говорить о том, каким был бы Клинский уезд еще раньше – в XVI веке. Можно попытаться реконструировать, как были распределены земли между вотчинниками во времена Ивана Грозного. Эта реконструкция была бы интересна, потому что есть глобальное описание Клинского уезда 1624 года, а за более раннее время встречаются описания только отдельных волостей.

Второе направление связано с вопросом плотности населения в Клинском уезде. Для меня остался невыясненным вопрос – учитывались ли в XVII веке при переписи населения дети. У историков разные мнения насчет того, насколько полным было описание в 1646 году.

Например, при переписи 1624 года в одном дворе значился один-два человека. Некоторые историки говорят, что в одном дворе действительно жило так мало людей из-за разрухи, тяжелого периода Смуты. Другие полагают, что людей в семье было больше, но записывали только хозяев двора. Одна из моих работ, которую я готовил для клинской конференции, заключалась в том, чтобы оценить, сколько приходилось человек на один двор в разное время. По дворовой и подушной переписи XVIII века, мы знаем, сколько человек жило, и сколько было дворов. Мы можем составить график, как эти значения менялись и от чего это зависело. В Клинском уезде, если брать среднее значение, выходило 7,3 человека на каждый двор. Это достаточно интересная цифра. Я шучу, что семь человек – это классическая семья и что само слово «семья» обусловлено математически. Нет оснований думать, что в XVII веке семьи были меньше. Крестьянский быт не сильно менялся, поэтому если мы видим одного человека во дворе в документах переписи, то это, скорее всего, хозяин, без указания остальных членов семьи. Я полагаю, что в переписи Клинского уезда все-таки детей не писали. Нужно еще собрать значительный материал, чтобы сделать какой-то вывод на эту тему.

В XIX веке начинался рост промышленного производства и одновременно завершился период крепостного права. Крестьянин стал более свободным, и стал уходить на промышленные предприятия и, соответственно, резко упало количество человек, записанных в одном дворе. Получается, что со второй половины XIX века семья, которая проживала в одном хозяйстве, составляла в среднем уже три-четыре человека. Эти цифры существенно отличаются от XVIII века. Причина падения плотности населения лежала в активной миграции из деревни в город. В городе бывшие крестьяне образовывали свои хозяйства, а в деревне оставались родители, младшие дети. Фиксируется миграционная волна, прежде всего, в Москву. В московской переписи конца XIX века коренное население Москвы составляло 30 процентов, другие 30 процентов составляли прибывшие из Московской губернии, а остальные 30 – из других губерний. Уже тогда коренных москвичей было гораздо меньше, чем приезжих.

– Вы говорили, что все началось с идеи написать книгу о церкви Дмитрия Солунского на погосте в Донхово. Это книга выйдет в ближайшее время?

– Я рассчитываю, что эта книга о Донховском погосте все-таки выйдет, но не знаю, когда. Я начал этим заниматься в 1997 году, прошло уже 22 года, и пока материал все еще остается на стадии черновой разработки. Я бы не сказал, что история нашего храма очень насыщенная, но в ней есть много интересных моментов. Может быть, для постороннего человека это не будет так ценно, но для истории храма, для прихожан, к которым я отношусь, это, конечно, будет интересно. Я думаю, что для хорошего историка такая книга тоже будет интересна, потому что церковь в Аксеново – это стандартный сельский приход, и его история в каком-то плане может иллюстрировать общую картину.