Ирина Куприянова: «У каждого ребенка свое творческое видение»

Ирина Куприянова – художник-керамист и создатель детской студии керамики «Сирин» в Звенигороде. Студия существует с 1991 года и за это время приобрела большую популярность в городе. На занятиях Ирины дети учатся работать с глиной, творчески подходить к выполнению заданий и воплощать свои задумки. Студия «Сирин» работает в тесной связи с семейной творческой мастерской, основанной супругом Ирины – художником-керамистом Ильей Георгиевичем Куприяновым в 1995 году.

– Расскажите о том, как начиналась студия «Сирин»

– В доме детского творчества в Звенигороде я работаю с 1986 года. Я окончила Абрамцевское училище по специальности художник-керамист, но поскольку сначала не было технической возможности вести уроки керамики, я несколько лет преподавала рисование. Мы с мужем вместе учились в Абрамцево и, можно сказать, там и поженились, так что керамика – это наше семейное дело. Муж добился того, что нам разрешили выкупить здание под мастерскую, рядом с домом творчества, а потом мы потихонечку надстроили мансарду, где и поселились. Потом появилась возможность организовать занятия по керамике. Сначала все делалось на наши средства, а обжиг шел на наших печах. Студия потихонечку развивалась, росла. Теперь у нас есть своя печь, хотя крупные работы я и сейчас ношу на обжиг к себе домой.

На районных и областных конкурсах наши дети получают призовые места практически каждый год. Нашим детям дают губернаторские стипендии, размеры которых последнее время стали довольно приличными. Практически все призовые работы выставлены у нас в аудитории. Есть у нас композиция, которая как бы олицетворяет студию «Сирин». Мы решили сделать коллективную творческую работу, где каждый попытался представить себя в образе дымковской игрушки. Центральная большая кукла в композиции – это я, а маленькие фигурки – сами ученики. Я стараюсь не ограничивать детей в поиске своих сюжетов и задумок. Конечно, всегда есть общее задание, например, вылепить вазу, но ее можно сделать совершенно по-разному.

– За многие годы существования студии среди ваших учеников были те, которые связали свою профессию с керамикой?

– Профессионально заниматься керамикой стала только одна девочка, и во многом потому, что ее мама тоже училась в Абрамцевском училище. Несколько человек стали художниками, какая-то часть занялась смежными видами деятельности: дизайном, живописью, архитектурой, дизайном одежды. У нас в Звенигороде есть финансовый колледж, куда местные мамы стараются отдать своих детей, потому что это поближе к дому. У меня был хороший выпуск, очень сильные ученики, и пятеро человек из них поступили в этот колледж. В результате никто из них не стал работать по полученной там специальности, все нашли себе работу, которая так или иначе связана с изобразительным творчеством.

Чтобы заниматься керамикой профессионально и поступить в учебное заведение даже прикладного профиля, нужно обязательно знать живопись и рисунок. Для этого одних моих занятий недостаточно, надо параллельно заниматься рисованием. Если я вижу сильных ребят, я отправляю их после себя в изостудию, а там педагог уже понимает, будут они художниками или нет. Лепить в принципе можно и без глубоких познаний в рисунке и живописи. У нас все-таки не станковое искусство, мы не делаем каких-то анатомически правильных скульптур. В основном лепим игрушки, стилизацию. Конечно, я все равно стараюсь привить детям элементарную грамотность. Например, когда мы проходим животных, я показываю им, как устроены скелеты зверей.

– Как бы вы описали детей, которые ходят на занятия по керамике?

– К нам приходят самые разные дети. Мы берем детей без отбора, так как наше учреждение государственное и занятия проходят бесплатно. Единственное ограничение – это количество человек в группе. Тот, кто успел записаться, того мы берем на обучение на трехлетнюю программу. В первый год мы набираем 15 человек, большая часть из которых доходит до выпуска. В конце обучения они все делают дипломную работу, и у нас в доме творчества проходит защита.

Я считаю, что мне везет – у меня плохих детей нет. Все относятся к делу серьезно, может быть, это я на них так влияю. Конечно, бывает и такое, что у ребенка совсем ничего не получается. Он скучает, начинает развлекаться или просто сидит без интереса. В таких случаях я разговариваю с родителями и предлагаю направить ребенка на какое-то другое занятие. Пусть лучше он займется спортом, чем будет скучать на керамике. У меня, например, дочка даже и не пыталась отдавать сына на керамику, хотя в семье все этим занимаются. Есть мнение, что детей надо отдавать на лепку чуть ли не с четырех лет, потому что якобы тактильные ощущения связаны с развитием мозга. Честно говоря, не знаю, так ли это на самом деле.

Все зависит от ребенка, от его внутренних возможностей, от физических и умственных способностей и умения организовывать себя. Одна мая ученица помимо керамики ходит в музыкальную школу по классу баяна, занимается хореографией и рукоделием. Она очень четкий ребенок, если она пропускает какие-то уроки или не успевает, приходит ко мне с другой группой, чтобы доделать задания. Другая девочка, напротив, немножко избалованная. Помимо керамики она ходила еще на рукоделие, и оттуда ее практически выгнали, потому что она все время хихикала, баловалась. У меня она вела себя так же, но я видела, что у ребенка нестандартное мышление, и ей хочется что-то сделать сверх того, что я задаю. В этом году она заняла первое место на областном конкурсе.

– Вы и ваш муж занимаетесь керамикой профессионально. Как живется художнику-керамисту сегодня?

– Непросто. Это одна из причин, почему я не стремлюсь ориентировать детей на дальнейшее развитие в области керамики. Конечно, я им рассказываю про такую профессию и том, как можно заработать деньги, но, в то же время, я осознаю, что производства сокращаются, и молодым керамистам будет не просто найти работу. Чтобы создать собственную мастерскую, как у нас в семье, нужно положить на это всю жизнь. Не всякий готов на такое. В квартире заниматься керамикой невозможно, нужно какое-то отдельное помещение. Должна быть достаточно большая мощность для печей. Кроме того, найти покупателя очень трудно.

К сожалению, сейчас все меньше и меньше времени остается на личное творчество. Недавно приняли новый закон об образовании, по которому всех преподавателей подводят под единую систему, в том числе и учителей домов творчества. Обычно учителя домов творчества – это специалисты в своей области, но необязательно профессиональные педагоги. Теперь нас заставили проходить курсы переподготовки, в рамках которых, например, нам задали за две недели написать реферат на 20 страниц, то есть целый трактат по педагогике. Честно говоря, и без того загрузка большая: нужно участвовать в конкурсах, фестивалях.

С детьми работать вообще непросто. Казалось бы, занятие групповое, но все равно с каждым занимаешься индивидуально. У нас нет такого, что всем задал одно упражнение, объяснил один параграф, и все делают одно и то же. Например, мы делали кружки на 23 февраля в подарок папам. Вроде бы они одинаковые по форме, но каждый ребенок старался изобразить для своего папы что-то свое. Даже когда мы лепим по образцам, у каждого ученика свое творческое видение.

– Заниматься творчеством и преподавать – это разные вещи. Как вы приобретали навыки преподавания детям?

– Когда я окончила Абрамцевское училище, мне казалось, что раз я умею рисовать, то без труда смогу учить этому других. На самом деле все оказалось гораздо сложнее. Помню, я ночей не спала, потому что нужно было обдумать каждый урок. Много раз ловила себя на мысли, что не могу определить, поняли дети мое объяснение или нет. Для себя я вывела несколько правил. Во-первых, я стараюсь наладить неформальное общение с детьми, чтобы они меня не боялись. Общаться по-домашнему мне и самой удобнее.

Во-вторых, я стараюсь их заинтересовать. Если мне самой что-то неинтересно, я вижу по глазам и по посещению, что им это тоже неинтересно. Поэтому я готовлю задания так, чтобы они были, в первую очередь, интересны мне и тогда я знаю точно, что смогу заинтересовать детей. Мой свекор много лет назад делал образцы игрушек, которые потом шли на производство. Он вспоминал, что сначала начал делать игрушки, которые могли бы, как ему представлялось, понравиться детям, но из этого получалась ерунда. Потом он попробовал делать игрушки, которые нравились бы ему самому, и эти образцы сразу пошли на ура.

Конечно, нужно подавать тему или задание понятным ребенку языком. Чтобы заниматься керамикой, нужно знать определенные технологии и химические процессы. Например, реакцию восстановления, когда окись металла освобождается от кислорода и остается чистый металл, я объясняю в виде истории. Жил был металл, он влюбился в кислород и женился на нем. У них получился союз – окись металла. Они жили себе спокойно, пока вдруг не попали в черную и мрачную среду, где поселился углерод. Углерод был страшный разбойник и, увидев кислород, тоже в него влюбился. Углерод отнял у металла его жену и присоединил к себе. Металл же остался один в чистом виде. Вот на таком примере химия становится понятней ребенку.

Еще один пример – история изразцового искусства. Прежде чем делать изразцы, мы погружаемся в историю изразца, начиная с XII века и до наших дней. Все знают белокаменную резьбу Владимирской Руси. Когда было монголо-татарское нашествие, очень много храмов было разрушено. После окончания ига, пришлось все восстанавливать, и делать это надо было быстро. Где-то с XIV-XV веков у нас в стране появились итальянцы, которые принесли с собой технологию изготовления кирпича. Наши мастера быстро поняли, что можно создавать резные украшения не только из камня, но и лепить их из глины. С тех пор стали делать глиняные рельефные плиты. Сначала изразцы имели глиняный, терракотовый цвет, а потом у нас на Руси изобрели глазурь. Тогда были доступны легкоплавкие глазури, из которых получался золотой, коричневый и зеленый цвет.

Чтобы плитка была не просто зеленая, а проявились градации цвета, стали делать рельефные изразцы. На таких изразцах краска затекает в углубления, и там цвет становится более темный, а на выпуклых деталях оттенок получается светлее. Позже стали делать разноцветные изразцы, подобные тем, которые украшают храмы Ново-Иерусалимского монастыря. Таким образом, за короткий отрезок времени я рассказываю детям о целой эпохе, и параллельно говорю им о том, какие были цари в это время, какие события происходили в России. Я стараюсь дать им много разного материала помимо лепки, чтобы у них расширялся кругозор.

Когда мы делали кружки папам на день защитника Отечества, я говорила детям, что хотя мы традиционно дарим подарки папам, потому что они потенциальные защитники и военные, но защитниками могут быть и женщины и даже дети. Допустим, я преподаватель, и от того, как я вас научу, станете ли вы умными, интересующимися и гражданственными, зависит и наша страна. Если вы будете плохо заниматься спортом, лениться и только играть в компьютерные игры, то в будущем государство у нас будет глупое и слабое, и мы не сможем его защитить.

– Расскажите о вашей семье и семейном деле

– У меня две взрослые дочери. Старшая закончила анимационный колледж и работала какое-то время на «Союзмультфильме». Со временем она стала также заниматься керамикой, которую знала с детства. Младшая дочь музыкант по образованию, но и она занимается керамикой в нашей семейной студии. Мой муж Илья Георгиевич – потомственный керамист. Его отец Георгий Васильевич Куприянов работал на Конаковском фаянсовом заводе в живописном цехе. К сожалению, этот завод, созданный еще Кузнецовым, развалили. Помимо ремесленного училища при заводе он окончил Московское художественно-промышленное училище им. Калинина. Георгий Васильевич также делал скульптурные композиции и проектировал детские игрушки. Можно сказать, что у мужа не было другой судьбы, кроме керамики. Работы нашей мастерской можно посмотреть на сайте «звенигород-керамика». В основном мы делаем камины, вставки, интерьерную керамику, большие панно, вазы, кашпо, печи, плафоны. Керамика - это очень обширная область творчества.