Сергей Пупынин: «Хмельной мед – это не просто напиток, а Божий дар»

Сергей Львович Пупынин – производитель традиционных русских хмельных медов, основатель собственной мануфактуры в Коломне. Лавка, где можно познакомиться с историей этого старинного напитка и попробовать его сорта, расположилась в историческом центре Коломны на территории арт-квартала «Патефонка». Сергей Львович использует пчелиный мед с собственной пасеки, расположенной в семейной усадьбе «Золотой Лев» в городском округе Ступино.

– Сергей Львович, почему название вашего напитка «медъ», а не «медовуха»?

– Медъ – историческое название этого древнейшего напитка, никак не примитивное и упрощенное «медовуха». Медъ – это напиток богов, медовуха – это бормотуха советского периода, смесь водопроводной воды, спирта и отдушки. Медъ я искренно считаю предметом русского культурного наследия, на протяжении многих веков являющимся напитком здоровья, радости, братского общения; знаменитостью и гордостью Руси. От семейных торжеств до великокняжеских приемов в центре стола – братины с хмельными медами!

Мое более чем тридцатилетнее занятие натуральными плодовыми и медовыми винами логично продолжило нашу фамильную традицию: мой дорогой дед Михаил Иванович и досточтимый отец Лев Михайлович занимались домашним виноделием в Липецкой области, а затем и в нашей усадьбе. Старинный барский сад дает нам великолепный материал для плодовых вин, а размещенная в нем пасека – прекрасный мед.

Исторически село Сапроново, в котором находится усадьба, принадлежало Коломенскому уезду Московской губернии. А Коломенский уезд издавна славился развитым пчеловодством. Поэтому решение о выборе места для представления и реализации наших медов в Коломне более чем логично.

В защиту древнейшего происхождения хмельных медов, среди прочих фактов, отмечу, что на многих языках мы слышим примерно одинаковое звучание слова, определяющее этот напиток: русское Медъ, немецкое Met или, например, английское mead. В английском языке различаются понятия «mead» и «honey». Первым словом называют медовый хмельной напиток, а вторым – сам пчелиный мед.

Если говорить об истории вопроса, то, конечно, наши прадеды готовили мед более крепким, чем сейчас. Сегодня мед подпадает под позицию слабоалкогольных напитков, не может превышать шести объемных долей спирта, а раньше были так называемые ставленые меды, которые хранились и созревали десятилетиями. Человек готовил медъ, и только его внук пользовался, а следом внук готовил свои меды для следующих поколений… Меды выдерживались в бочках, крепчали и становились все более гармоничными и благородными.

К сожалению, сегодня по ГОСТу есть только продукт с названием «медовуха», и я вынужден отмечать это на этикетке. А слово это, повторюсь, совершенно уничижительное и неуважительное, появилось только в советский период, в середине XX века.

– Какова технология производства хмельного меда?

– Технологий две. Само слово «медоварня» говорит о том, что медъ вываривался несколько часов на огне, сгущался и только потом бродил. Однако термообработка сильно уменьшает пользу, которую несет в себе великий продукт – пчелиный мед. Как сторонник органического направления в виноделии, я использую другую технологию, так называемый холодный способ.

Холодный способ приготовления более длительный, хотя молодые меды готовы к употреблению уже через полгода. Все этапы процесса приготовления я показал в трех инсталляциях в нашей Медовой лавке. Первый этап – «Затвор», когда мед смешивается с чистой водой и получается сыта. При определенных условиях начинается естественное брожение, а когда первая активная фаза заканчивается, в нее добавляются травы или фрукты – этап «Купажа». Затем следует этап «Стояния», то есть сбалансированной выдержки. Чем дольше этот удивительный напиток стоит, тем лучше становится.

– Какие сорта меда вы производите?

– Сегодня мы предлагаем пять сортов. Базовый сорт я назвал «Ясный» – классический хмельной медъ, который не имеет никаких добавок, только мед и вода. Два сорта фруктовые: «Вишняк» на вишне и «Багряный» на черной смородине. Естественно, никаких усилителей или заменителей вкуса я не использую, только настоящую садовую вишню и смородину.

Есть в нашем ассортименте два травных сорта: «Пряный» на корице, гвоздике, душистом перце и «Горький», который содержит уникальную траву полынь и пижму. Он имеет прекрасный оттенок горечи. Это особенно актуально, потому что в сегодняшнем рационе мало горького, а именно горечь гонит всю патогенную субстанцию из организма, являясь лучшим детоксом.

– Существует ли связь между историей Коломны и темой медоварения?

– Коломна недаром стала флагманом и местом пребывания моего производства. Коломенский уезд испокон века был самым южный в Московской губернии, и, соответственно, здесь в большей степени было развито пчеловодство, чем в других уездах. У нас совершенно другое разнотравье. Коломна вся кипела в яблоневых садах, а где сады, там ульи и пасеки.

Недаром первый в истории города музей еще в конце XIX века был посвящен именно пчеловодству. Мы стоим в здании, которое было построено коломенским купцом Бабаевым как шелковая фабрика. Кроме этого, Бабаев имел и самую большую пасеку в уезде в предместье Коломны, а в городской усадьбе тоже был сад. В этом саду и в части помещений усадьбы земская управа впоследствии и создала музей пчеловодства.

В это время в России наметился мощнейший всплеск интереса к пчеловодству. Проводились выставки, в том числе уникальная плавучая выставка, которая была организована обществом содействия сельскому хозяйству.

Выставка была сделана совершенно новаторским способом даже по меркам нашего времени. Из центра Москвы стартовала баржа, на которой был разбит сад с деревьями, цветами и ульями. Баржа плыла по реке Москве в Коломну, и у прибрежных подмосковных сел стояла сутки. За это время каждый желающий мог ознакомиться с новинками, как тогда говорили, пчеловождения. На барже была и библиотека, где можно было почерпнуть знания из актуальных трудов по этому вопросу. Самую большую стоянку плавучая выставка имела в Коломне – две недели. Так что Коломна – это, можно сказать, колыбель пчеловодства в Московской губернии. А где пчеловодство, там и хмельные меды.

Эту информацию мне предоставили местные краеведы, что еще раз доказывает, что все неслучайно в жизни. Спираль истории на новом своем витке снова принесла медовый дух в исторические стены бывшей фабрики.

Когда два года назад я впервые пришел сюда, состояние зданий и помещений было уныло-советское. Честь и хвала владельцу комплекса зданий «Патефонка», который новаторски подошел к пространству исторической фабрики. Здесь сейчас начинает собираться креативное сообщество, интересные проекты. Все это налагает еще больше ответственности за то, чтобы продукт был достойно подан, соответствовал месту.

– Как люди реагируют на ваши меды и их вкус?

– В основном это, естественно, туристы, потому что Коломна, на мой взгляд, это «туристическая Мекка» Подмосковья со множеством интересных локаций. Я рад, что мой продукт пользуется уважением, и его вкус принимается людьми. Они понимают, что хмельной мед отличается от того, что у советского человека ассоциировалось со словом медовуха. В моем меде открывается букет медового вкуса в сочетании с прекрасными плодами русского сада и луговыми травами.

Одна наша гостья справедливо заметила, что сегодня сужается спектр вкусов продуктов. Мозг человека становится все более распрямленным. А наши меды дают некое эмоциональное расширение, позволяют различить оттенки вкуса. У многих есть стереотип, что мед – это что-то сладенькое на вкус. Вовсе нет: меды есть и кисловатые, и горькие.

Все мои гости подтверждают, что организм совсем по-другому реагирует на медъ, чем на другой аналогичный спиртосодержащий напиток. Я отношу медъ к русскому культурному коду, который почти повсюду нами утрачен.

Медъ несет в себе оставшуюся в забвении традицию, когда люди собирались за столом не ради попойки, распри или драки, а ради теплого разговора. В праздники и знаковые дни на столы выносилась так называемая братина. Братина – это большой резной ковш, на бортах которого висели маленькие корчики – ковшики. Это был символ братства, единения, принадлежности большой семье. Я сейчас ищу мастера, который бы изготовил подобную братину для дегустационного зала нашей медоварни.

– Когда мед как напиток вышел из широкого употребления?

– После 1917 года. Склады традиционных медов, которые имелись в усадьбах и на пивомедоваренных заводах, были варварски разорены, а секреты медоваров утрачены. Можно говорить о целом столетии забвения этого напитка.

В отличие от пива, технология производства которого понятна и предсказуема, медоварение сложно тем, что каждая новая партия меда отлична по составу. Многое зависит от того, где летала пчела, и это всегда некий микс, который может по-разному себя повести в процессе производства напитка.

Понятно, что медъ не вытеснит и даже не потеснит пиво. Но если говорить о пользе, о силе этого напитка, то его невозможно даже сравнить с пивом. В меде масса полезных элементов. При изготовлении мы ничего не нарушаем, не варим, идет прямая натуральная ферментация. А ферментация – это сегодня самое актуальное слово в нутрициологии, которое говорит, что надо есть и пить ферментированные продукты.

Я всем говорю, что медъ – это не алкоголь, а Божий дар. В этой связи намерен выступить с инициативой убрать этот напиток из темы прямого алкоголя, чтобы дать пчеловодам дополнительную возможность развивать свои пасеки.

Важно, что когда мы говорим о пчеловодстве, речь идет о целой великой экологической цепочке, которую мы поддерживаем. Меды прекрасны и полезны, но, кроме этого, развитие пчеловодства поддерживает разнообразие видов на Земле. Без перекрестного опыления, которое осуществляет только пчела, растительный мир сузится. Пчеловодство на Западе, например, развивается даже не потому, что нужен мед, а потому что поля, которые опыляют пчелы, дают существенно больше урожая любой культуры.

Я радуюсь, что пчеловоды, с которыми я знаком, говорят о расширении своих угодий. Пасеки растут не потому что пчеловоды – это безумцы, которые бесконечно вкладывают в дело, но и потому что есть сбыт. Добротный продукт всегда находит сбыт, хотя цена меда сильно возросла за последнее время. Считаю, что это справедливо, потому что настоящий натуральный продукт не может стоить дешево.

– Открытие проекта выпало на начало пандемии?

– Да, и мы, конечно, испытывали все трудности этого периода. Медовая лавка открылась в середине 2020 года, то есть в самый разгар пандемии. Мы сознательно шли на это, потому что не хотим переносить жизнь сегодня – на завтра. Я развивался и хотел позиционироваться в городе не только как поставщик в те культурные и туристические центры, которые мы имеем в Коломне, но иметь и флагманский «офис», свою Медовую лавку.

– Какова история усадьбы «Золотой лев» в Сапроново, о которой вы упоминали?

– Это историческая барская земля, на которой существовала усадьба еще со времен Ивана Грозного. В далеком 1988 году мой отец приобрел эту землю. Это благотворное и благодатное место, которое мы тридцать с лишним лет возрождаем.

На тот момент почти ничего не осталось от барского дома, но остались три великие вещи. Во-первых, великие дубы, которыми была обсажена усадьба. Во-вторых, валы, которые отмечали границы барской территории. Но главное, что остался и не развеян особый дух, аура места, которую постоянно чувствуем мы и которую подчеркивают наши гости, как только пересекают ворота усадьбы.

– Известно ли, кто был ее владельцем до революции?

– Да, последними владельцами до октябрьского переворота были Скорняковы – знаменитый род коломенских дворян, один из которых заседал в городской думе Коломны. Еще раньше наши земли принадлежали фельдмаршалу графу Борису Петровичу Шереметеву. В семи верстах от нашей усадьбы находится Шереметевская отчина – село Чиркино. В этом селе до варварского разграбления в двадцатых-тридцатых годов ХХ века находилась усыпальница ближних бояр Шереметевых.

А в пяти верстах от нас – село Мещерино, где знаменитый фельдмаршал граф Борис Петрович Шереметев построил великолепный дворец с экзотическими фруктами и подвесными садами. Один из наших помыслов – создать в перспективе в нашей усадьбе культурно-исторический Шереметевский центр. Мне посчастливилось познакомиться с прямыми потомками Шереметевых, в том числе с Евдокией Васильевной Шереметевой. Надеюсь, мы сможем вскоре начать работу по созданию этого Центра.

Возвращаясь к теме меда, отмечу, что нахожу большую радость в том, что люди приходят в медоварню не только, чтобы еще раз попробовать этот прекрасный напиток, но и пообщаться, обсудить культурные и исторические вопросы. Я по жизни старался делать только то, что мне доставляло удовольствие. Причем не удовольствие эгоистическое, а имеющее общественное значение. На каждой бутылке меда – мое имя по старой русской купеческой традиции, поэтому я чувствую ответственность за качество продукта. На здоровье!