Белокаменный храм флотоводца

Никольская церковь в Полтево является самой старой в Балашихинском благочинии. Уникальный для этой части Подмосковья белокаменный храм был построен в начале XVIII столетия, когда в моду входило петровское барокко. На стройку замечательной церкви дал средства близкий сподвижник Петра I, адмирал Федор Матвеевич Апраксин, которому принадлежало Полтево. С его сестрой Марфой Матвеевной – вдовой царя Федора Алексеевича – связан петровский указ о запрете традиционного обычая «вытья» на похоронах.

Русский историк флота и морских географических открытий XIXвека Василий Николаевич Берх так писал об адмирале Апраксине: «Едва ли бывал когда в России вельможа, имевший столь великие связи как граф Федор Матвеевич Апраксин… Все имели в нем надобность, все искали его ходатайства и покровительства».

Будущий флотоводец родился в знатной семье царского комнатного стольника Матвея Апраксина – потомка Ивана Апраксы, который, в свою очередь, был внуком перешедшего на русскую службу татарского князя Солохомира. В юные годы Федор Апраксин сопровождал царя Петра Iв Архангельск, где строил первое торговое судно. Царь назначил его воеводой, а затем и губернатором Архангельска. Апраксин сопровождал Петра и в заграничных поездках, обучался корабельному делу в Амстердаме. После возвращения на родину Федор Матвеевич в звании адмиралтейца был отправлен в Воронеж для починки флота, который находился в плачевном состоянии. Апраксин за короткий срок исправил суда, построил доки, крепости, шлюзы, училище и железные заводы, где делали сверленые пушки.

В 1707 году Ф.М. Апраксин получил от царя звание адмирала, а в 1710 году – титулы графа и тайного советника. Петр писал Апраксину по этому торжественному случаю следующее: «Да благословит Господь Бог вам быть в сей саржи (доложности) к славе имени Своего и пользе утесненных христиан».

Под «утесненными христианами», вероятно, подразумевались покоренные народы Османской империи и Персии, однако успехи российского флота на турецком и персидском направлениях были в этот период малоуспешными. Совсем иначе дело обстояло на севере в борьбе со Швецией. В 1708 году Апраксин одержал победу над шведским генералом Либекером, а в 1710 году адмирал осадил и почти без потерь взял шведскую крепость Выборг. Наконец, первым в истории триумфом петровского флота стало знаменитое сражение со шведами у мыса Гангут в 1714 году. После благоприятного для России Ништадтского мира Апраксин получил право поднимать на судах кейзер-флаг и был назначен генерал-губернатором Эстляндии, бывшей в числе присоединенных новых земель по итогам Северной войны.

Апраксин участвовал не только в победах, но и в поражениях русского флота на юге. После неудачного Прутского похода в 1711 году был заключен унизительный мир с Турцией, по которому Россия теряла весь свой флот на Азовском море и должна была уничтожить крепость Азов. Этой печальной работой по срытию валов азовской цитадели, продаже туркам российских кораблей и сдачей пушек руководил граф Апраксин. Позже корабли под руководством Апраксина зашли и в Каспийское море с целью похода в Персию, однако и эта кампания не выполнила всех поставленных задач. Историки называли эти неудачи закономерными, ведь главной целью Петра и его флотоводцев были северные моря, способные «прорубить окно» в Европу.

После смерти Петра IАпраксин сохранил свои звания и должности. Последний год жизни адмирал провел в Москве. Он умер в ноябре 1728 года и был похоронен в московском Златоустовском монастыре. Часть имений бездетного Апраксина, в том числе Никольское-Полтево в Подмосковье, по мудрому завещанию флотоводца, предписывалось продать, а вырученные деньги направить в пользу неимущих, впавших в казенные долги, а также на выкуп пленных.

Возвышение Федора Матвеевича Апраксина при Петре Iпроизошло, в том числе и благодаря удачному родству с царской фамилией. В 1682 году сестра будущего адмирала Марфа Матвеевна Апраксина была выдана замуж за царя Федора Алексеевича – предшественника Петра на российском престоле. Это был второй и недолгий брак болезненного царя, который продлился всего чуть больше двух месяцев – с февраля по апрель 1682 года. Бездетный Федор Алексеевич Романов скончался от цинги, оставив вдовой свою семнадцатилетнюю супругу Марфу Матвеевну. На протяжении тридцати трех лет до самой смерти царская вдова хранила верность усопшему Федору Алексеевичу и не выходила замуж.

Марфа Матвеевна умерла в 1715 году и ее похороны стали последними в царском доме, которые прошли по русскому обычаю. В материалах неоконченного исторического труда «История Петра I» А.С. Пушкин писал: «24 декабря скончалась царица Марфа Матвеевна, вдова государя Феодора Алексеевича, при ее погребении запрещено выть как ныне, так и впредь». Считается, что Петр Iрешил положить конец древнему обычаю причитать на похоронах и привлекать для этого женщин-плакальщиц.

Повеление Петра I прекратить погребальные причитания оказалось созвучно и Евангелию, и мнению святителя Иоанна Златоуста. Об этом святитель ведет речь, толкуя отрывок из Евангелия от Матфея о воскрешении дочери начальника синагоги. В Евангелии сказано, что Иисус, придя в дом начальника, где умерла девочка, велел выйти прочь «играющим на свирели и толпе шумящей», то есть исполняющим погребальный обряд. Подобный обычай был и в Византии IVстолетия. У Иоанна Златоуста есть следующие строки, обличающие маловерных христиан: «Что же ты напрасно плачешь? Смерть уже есть не что иное как сон…Как могут получить прощение те, которые столь безрассудно поступают, несмотря на то, что уже прошло так много времени от пришествия Христова, и воскресение мертвых сделалось несомненным? Но ты, как бы стараясь увеличить свое осуждение, представляешь нам плачущих эллинских женщин, усиливающих плачь…»