Демидовский храм в Растуново

В 1799 году в селе Растуново вблизи старой Каширской дороги появился каменный храм Иверской иконы Божией Матери, который выстроил на свои средства прапорщик Аммос Прокопьевич Демидов из династии знаменитых российских горнозаводчиков. Его отец Прокопий Акинфиевич Демидов вошел в историю богатым чудаком-юродивым и, в тоже время, щедрым благотворителем. Дед и прадед храмоздателя начинали знаменитое дело на Урале, испросив благословения у святителя Димитрия Ростовского. Дар святителя – Корсунская икона Божией Матери – хранилась в семьях нескольких поколений Демидовых.

Аммос Прокопьевич Демидов оказался владельцем подмосковного села Растуново из-за плохих отношений с отцом Прокопием Акинфиевичем Демидовым. В.М. Грибовский в статье «Екатерининский полугерой» так описывал эту семейную историю: «Отец и сыновья не понимали друг друга, и потому Демидов не любил своих детей мужеского пола. Мало того, что он обходился с ними жестоко, и когда они переженились, дал в их распоряжение небольшую подмосковную деревушку всего в тридцать душ». Прокопий Демидов был женат два раза. От первой жены М.А. Пастуховой он имел троих сыновей: Акакия, Льва и Аммоса, но любимицами были четыре дочери, родившиеся во втором браке. Сыновей он видел редко, отправив на учебу в Гамбург.

Несколько слов стоит сказать об отце храмоздателя села Растунова – Прокопии Акинфиевиче Демидове. В Москве этот отпрыск богатого семейства горнозаводчиков прослыл чудаком, проказником, самодуром и, в то же время, щедрым благотворителем. О странных выходках Прокопия Демидова ходили анекдоты наподобие тех, что рассказывали о Суворове.

Приведем несколько примеров чудачеств П.А. Демидова. В одно июльское жаркое утро Демидов решил прокатиться на санях. Для этой затеи он велел скупить столько соли, чтобы засыпать ею три версты от имения до почтовой дороги. Такая расточительность – соль в те времена была очень дорога – не вызвала гнева простолюдинов, потому что после прогулки на санях чудака Демидова каждый желающий мог забрать себе столько соли, сколько мог унести. В результате, эта выходка стала своеобразным благотворительным жестом в пользу беднейших жителей Москвы. Долго говорили и о другом случае. Досадуя, что на парадный обед не явился сановный гость, Прокопий Акинфиевич велел втащить в столовую свинью, посадил ее на почетное место и во время торжественной трапезы лично служил животному, приговаривая: «Кушайте, ваше сиятельство, на здоровье; не брезгайте моим хлебом-солью». Были и другие курьезные истории: Демидов велел надевать очки своим лошадям и свиньям, обвалял в меде и пухе полицейского, катался верхом как на лошади на купце-просителе, прежде чем дать ему денег взаймы… Такие выходки делали Демидова популярным среди простого народа, ведь за шутовством всегда следовала помощь беднякам или насмешка над порядками знати. Прокопий Демидов не скрывал неприязни к дворянам и при случае напоминал окружающим о своем происхождении от тульского кузнеца.

Есть две противоположные оценки чудачеств горнозаводчика. В.В. Огарков считал такое поведение формой «вырождения» и «психоза». Обилие свободного времени, избыток денег и бесплатного труда были, по его мнению, причинами распространения явления, которому сродни выходки купцов-самодуров из комедий Островского. Впрочем, Огарков оговаривался, что Прокопий Демидов все-таки был «добрым чудаком». Другая оценка принадлежит В.М. Грибовскому. Он ставил чудачества Демидова в один ряд с подвигом православных юродивых. В статье «Екатериниский полугерой», посвященной П.А. Демидову, Грибоский писал: «Русское юродство с его общественной психологией еще не нашло себе вполне достойного литературного обобщителя, но сама история сохранила такие имена как имя Никиты Салоса, а народная память имя более безобидной блаженной Ксении, по народному убеждению не только «чудившей» при жизни, но творящей уже настоящие чудеса после смерти».

Помимо чудачеств Прокопий Демидов прославился делами благотворительности. Когда Екатерина IIприказала устроить в Москве первое для того времени крупное учреждение милосердия «Сиропитательный дом», одним из самых значительных жертвователей на «заведение в пользу несчастно рожденных» стал московский чудак Демидов – он вложил в начинание более миллиона рублей. Часть этой суммы пошла также на создание при Воспитательном доме коммерческого училища для купеческих детей. За пожертвование на дом сирот в Москве Прокопий Демидов получил чин статского советника и медаль. «Императорский Московский воспитательный дом есть дом милосердия и человеколюбия христианского» – говорилось по случаю вручения медали благотворителю.

Несмотря на плохие отношения с отцом и скудное наследство, Аммос Прокопьевич унаследовал склонность к благотворительности. На его средства был возведен каменный храм в подмосковном имении Растуново, который сохранился до наших дней. Храм получил посвящение в честь Иверской иконы Божией Матери, возможно, потому, что этот лик Богородицы чтили в семье Аммоса Прокопьевича. С такой версией согласен и нынешний настоятель храма в Растуново.

Чтимый семейный образ Божией Матери был у прадеда и деда Аммоса Прокопьевича – Никиты и Акинфия Демидовых. Прежде чем отправиться на Урал, тульские горнозаводчики, которые в то время уже были известны царю Петру I и пользовались его расположением, пожелали взять благословение у будущего святителя Димитрия Ростовского – в то время архиепископа Тобольского. Встреча Демидовых со святителем произошла в Чудовом монастыре в Москве. Святой благословил Демидовых написанной к этому случаю иконой Корсуньской Божией Матери, на полях которой был помещен медальон с такими словами: «Никита Демидов благословенный, С сыном Якимфом буди во всем умножении! О Всесвятая Мати ему спутница есть буди, сохраняй в доме здрава, на пути присутствуй. Архиерей Тобольский молит тя усердно…»