Я помню все твои трещинки: как найти и отреставрировать сокровище со свалки

В деревне Подушкино Одинцовского района, или попросту на Рублевке, уже восемь лет живет «кладоискательница» Полина Козлова. Она обладает удивительным чутьем на антиквариат, но находит его не на дорогих аукционах, а в обычном деревенском овраге с мусором. Корреспондент «НП» встретился с ценительницей особенной старины и выяснил, как создать коллекцию бесценных вещей и не потратить при этом ни рубля.

Охота и рыбалка

В 2007 году жительница Смоленска Полина переехала в Подмосковье. Она признается, что в старый и абсолютно пустой дом въезжала с одним матрасом. Несмотря на страсть к красивым старинным вещам, которую она ощущала с самого детства, в новую жизнь в новом регионе она не привезла абсолютно ничего.

- У меня был матрас и еще тумба! – вспоминает она. – И весь дом приходилось наполнять с нуля. Сегодня же вещей у нас столько, что не всему удается разместиться. Например, мне сейчас очень нужен стеллаж для книг, так как книг все больше и больше. Но ставить его некуда, и приходится искать какое-то компактное решение.

В старом-старом доме помимо Полины живет ее муж, маленькая дочка и неизменный член семьи – пушистый кот. И своей страстью к необычным и совсем не новым вещам Полина заразила абсолютно всех. Женщина уверена, что энергетика у этих вещей совершенно другая, не такая, как у новоделов.

- Одна из моих находок – старинная икона, - рассказывает Полина. – Когда я нашла ее в овраге, я думала, что это какая-то коробочка. А потом разглядела, принесла ее домой, полюбила. Мне с этой иконой правда хорошо, и, говорю вам, она стала ярче! Будто краски стали более насыщенными. Я думаю, все потому, что даже вещи чувствуют, когда к ним относятся с любовью.

Полининой любви хватает абсолютно на все – от старинного шкафа до «жемчужины» коллекции – царского фарфорового блюда.

- Я все узнала про это блюдо! – говорит Полина. – Ему не менее 120 лет, из такой посуды ели еще императоры Романовы. А мы вот на нем арбуз режем.

По словам «кладоискательницы», в местном овраге можно найти еще и не такое. Ведь когда-то, когда район застраивался, старые дома сносили, и все ценности и уникальности из них выносили просто в «никуда». Так в овраге оказалась старинная мебель, посуда, статуэтки, книги, швейная машинка и прочие удивительные вещи.

- Самое «вкусное», я уверена, находится на самом дне, - признается женщина. – Вы только представьте, там, в нижнем слое свалки, должно быть то, что выбросили первым. И это вызывает у меня невероятный азарт! Я очень жду следующего организованного субботника, чтобы начать все это разбирать и найти что-то для себя. Если хотите, это можно назвать рыбалкой, охотой, кладоискательством. За некоторыми своими вещами я действительно охотилась!

Хочу музей!

Сколько сегодня в доме Козловых антикварных вещей, никто даже сосчитать не пытается. Тем более что Полине повезло – муж оказался ее единомышленником.

- У нас с ним одна страсть на двоих, - говорит она. – Только ему нравятся блошиные рынки. Он туда периодически ездит и умудряется привозить настоящие сокровища. Меня с собой не берет, а то меня «несет», я готова ходить там часами и тащить-тащить-тащить все к себе.

Женщина признается, что любовью к антиквариату она обязана своему «богемному детству». Еще будучи совсем маленькой девочкой, она постоянно проводила время в мастерских художников и реставраторов, запоминая каждую трещину на подрамнике и каждый гвоздь, торчащий из советской табуретки.

- Меня часто спрашивают, как я определяю, ценна ли вещь и какого она периода, - говорит Полина. – А мне сложно объяснить, я просто чувствую. Я могу различить разные виды стекла, когда какие гвоздики делали, какую резьбу, даже по преломлению света можно понять историю вещи. В моем доме есть вещи самых разных периодов – от девятнадцатого века до советского периода. Но мои самые любимые – это вещи тридцатых-сороковых-пятидесятых годов. К ним я питаю особую слабость!

Полина уверена, что из обычного хлама, который многие считают бесполезным, можно собрать целый музей Рублевки.

- Рублевка имеет богатейшую историю! – делится Полина. – Здесь проходила царская дорога, были усадьбы, здесь жили все – от дворян до советских чиновников. Я даже место уже для музея присмотрела – здание такое же старинное, как и будущие экспонаты. И я бы очень хотела, чтобы музей стал не частной коллекцией, а полноценным государственным учреждением. Кстати, я уверена, что предметы старины, найденные в овраге, есть в каждом доме. В том смысле, что наши жители потихоньку таскают себе что-нибудь из свалки так же, как я, но почему-то в этом не признаются. А зря. Наша свалка – это наша история.