От могилы Флоринского к дому Флоренского

Сергиев Посад стал родным городом для яркой и неординарной личности первой половины XX века – священника, философа и ученого Павла Флоренского. Дом, в котором жил мыслитель, можно и сегодня найти сравнительно недалеко от Троице-Сергиевой лавры на Пионерской улице. Поблизости от старого дома в 2012 году был установлен монумент в память о погибших в 1937 году за веру, среди которых был и талантливый священник. Символично, что за три года до этого на территории лавры у стены Успенского собора была найдена забытая могила архимандрита Кирилла Флоринского – основателя Духовной семинарии, связь которого с Флоренским можно проследить, если обратить внимание на необычное «учение об именах» отца Павла.

Еще при жизни самобытного мыслителя и священника Павла Флоренского высоко оценивали его знаменитые современники. За широчайший кругозор он был прозван философами Василием Розановым и Сергеем Булгаковым «нашим Паскалем». Сергей Фудель, в свою очередь, писал о Павле Флоренском следующее: «Кроме основных работ богословско-философского содержания, он имел работы по электрике, промышленной технике, товароведению, астрономии, оптике, математике, истории искусств, теории знания, перспективной живописи, фольклору, филологии и литературе. Мог с полным знанием дела говорить или писать по вопросам медицины, психопатологии, оккультным наукам, археологии, психологии зрения, истории дамских мод, генеалогии дворянских родов».

На первый взгляд, архимандрита Кирилла Флоринского, жившего в первой половине XVIIIвека, и неординарного ученого и мыслителя XXвека Павла Флоренского связывала лишь принадлежность к священническому сословию и почти полное совпадение фамилий. Определенные черты в биографии архимандрита Кирилла Флоринского, однако, напоминали путь Павла Флоренского. Известно, что архимандрит Кирилл был достаточно образован, преподавал некоторое время философию в Харькове, а его сочинения по богословию сдержанно хвалил митрополит Филарет Дроздов за «стройность».

В Троице-Сергиевой Лавре Кирилл Флоринский оказался всего за два года до смерти, но в этот короткий период, являясь архимандритом монастыря, именно он в 1742 году открыл знаменитую в будущем Троицкую семинарию в стенах обители. Можно предположить, что для самого Павла Флоренского, большая часть жизни которого была связана с Сергиевым Посадом, Духовной семинарией и академией, факт сходства фамилии основателя его almamaterимел особенное значение. Символика и «магия» имени долгие годы привлекала отца Павла. Флоренский написал целый трактат «Имена» и был убежден, что имя – это «тончайшая плоть, посредством которой объявляется духовная сущность». Фамилия человека, по мнению отца Павла, также не была случайностью. Он писал: «Надо всегда считаться с именами лиц, сталкивающихся с нами в жизни, и не пренебрегать показаниями этих имен…покойный епископ Антоний Флоренсов всегда придавал именам и фамилиям большое значение, вдумывался в них, выводил из них свои заключения».

Интересно, что упоминаемый Флоренским епископ Антоний Флоренсов был на протяжении почти всей жизни его духовным наставником. Быть может, созвучность фамилий стала одной из причин сближения двух этих людей. Девичья фамилия супруги Павла Флоренского – Гиацинтова также вписывалась в «цветочный» ряд, ведь и Флоринский, и Флоренсов, и Флоренский – это три латинизированных варианта так называемой семинарской искусственной фамилии Цветаев или Цветков.

В появлении семинарских фамилий, однако, никакой магии не было. В конце XVIIвека вместе с ростом книжной грамотности русского духовенства возникает обычай давать в семинариях будущим служителям благозвучные фамилии. Зачастую выходцы из бедных семей носили неказистые, слишком простые фамилии или их не было вовсе. Конструирование новых фамилий подчинялось определенной логике. Чаще всего бралось русское прозвище и переводилось на латынь. Таким образом, Надеждин становился Сперанским, Чтецов – Лекторским, Доброхотов – Беневоленским и так далее.

Могила архимандрита Кирилла Флоринского была долгое время забыта и утеряна, пока в 2009 году во время ремонтных работ в непосредственной близости от стены Успенского собора ее не раскопали рабочие. С тех пор основателю семинарии поставили новый памятник в виде белокаменного креста над могилой. Через три года в пятистах метрах от Троице-Сергиевой лавры на пересечении Вифанской и Пионерской улиц был воздвигнут монумент, посвященный уже священнику Павлу Флоренскому, а также всем «пострадавшим за веру во Христа в годы гонений и репрессий». Почти восьмиметровый крест, как бы вырывающийся из каменной стены, с терновым венцом из лагерной проволоки, был установлен здесь по инициативе Фонда науки и православной культуры имени Павла Флоренского в 2012 году. В тот год отмечалось 75 лет со дня гибели мыслителя.

Заслуги в научной области не спасли талантливого священника от гибели. В 1920-е годы Флоренский работал на заводах «Карболит» в Москве, а затем в «Главэлектро», где занимался вопросами электротехники по плану советского правительства ГОЭЛРО, однако в 1933 году он был арестован и отправлен в лагеря, из которых он уже не вернулся в свой дом в Загорске. Тягу к знаниям, однако, не смогла сломить даже лагерная жизнь. В 1934 году Флоренский был переведен из далекого города Сковородино в Соловецкий лагерь, где, работая на йодном заводе уже в качестве заключенного, сделал десяток новых запатентованных открытий. В ноябре 1937 года Павел Флоренский был расстрелян по сфабрикованному обвинению и погребен в неизвестной до сих пор могиле.

Если спуститься немного вниз по Пионерской улице от монумента-креста, можно выйти к розовому одноэтажному старому дому с несколькими мемориальными досками. В этом доме Флоренский прожил значительную часть своей жизни. На одной из досок изображен пронзенный стрелой рыцарь, который очень точно выражает трагическую судьбу ученого и священника. Этот образ являлся экслибрисом, то есть оттиском, который Флоренский ставил на книгах своей библиотеки. Рыцаря пророчески придумал друг и сосед священника художник Владимир Фаворский в 1922 году.