Суконная фабрика Дюпюи в Пушкино
Фото: [Филипп Терец / Подмосковье Сегодня]
Еще каких-то сто с небольшим лет назад на месте современного подмосковного города Пушкино располагались несколько сел и деревень в зеленом уголке на берегу рек Уча и Серебрянка: Кудринка, Новая, Звягино, Черкизово, Пушкино и т.д. В 1925 году самое крупное и быстрорастущее село Пушкино получило статус города, а окрестные деревни со временем стали его микрорайонами. Сегодняшний наш рассказ о микрорайоне Кудринка, где до сих пор сохранились старинные постройки бывшей суконной фабрики.
Улица Текстильщиков, что к юго-востоку от центра города, располагается в микрорайоне Кудринка - бывшем селе, представлявшим собой рабочий поселок суконной фабрики Густава Константиновича Дюпюи, ставшего владельцем предприятия в 1880 году.
Фабрика была основана ранее - приблизительно во второй половине XVIII века, затем много раз переходила из рук в руки, горела, снова переходила из рук в руки, пока не оказалась во владении Дюпюи и его партнеров по «Товариществу Суконной мануфактуры в Пушкине», хотя позднее управляющим упоминался только Г.К. Дюпюи. Тогда же, в конце XIX столетия, фабрика достигла наибольшего расцвета. В это время были возведены и многочисленные постройки вокруг - жилые дома для рабочих, больница, аптека, богадельня, церковь, контора, а также двухэтажный деревянный дом самого хозяина - в итоге получился целый небольшой поселок, фрагменты которого сохранились до наших дней.
Г.К. Дюпюи увлекался разведением чистопородных лошадей, а поэтому на окраине фабричного поселения, за спальными домами, он построил две конюшни на 22 стойла каждая. Рядом располагался дом для конюхов и фуража, а чуть поодаль ипподром - сейчас на его месте находится Кудринский стадион. Супруга Густава - Аделаида Дюпюи - запомнилась местным жителям, как очень заботливая женщина - при ее личном участии разбивалось множество цветников по всему поселку, высаживались деревья, она сама частенько дежурила в небольшой поселковой больнице. Однако больше из биографии четы Дюпюи почти ничего не известно.
Новый хозяин знал толк в ведении дел и подходил ко всему с немецкой скрупулезностью. На фабрике полностью обновили производственный процесс, установили самое современное на тот момент оборудование, что не могло не сказаться на качестве выпускаемой продукции - сукно Дюпюи стало пользоваться большим спросом. Сохранилось описание и самого производства:
«Прядильные и ткацкие станки посредством трансмиссионного вала приводились в движение паровой машиной. Для работы паровой машины, а также для технологических нужд требовалось много воды. Уровень воды в реке Уче был поднят плотиной на три метра, а метров на 50 выше плотины в дно реки забиты сваи, предохраняющие её от ледохода. Вероятно, сваи были дубовые, потому что они сохранились до сих пор и выполняют своё назначение. Вода подавалась той же паровой машиной в водонапорную башню, а оттуда в котельную и по цехам. Отработанная вода сливалась в отстойные ямы, а из них по канаве - в Учу».
Однако условия жизни и труда рабочих по современным меркам оставляли желать лучшего. В цехах было сыро и душно - вентиляция осуществлялась только через маленькие форточки в окнах. В светлое время суток освещение было естественным, а с наступлением темноты зажигались газовые горелки, но света от них часто не хватало. Рабочая смена длилась по 11-12 часов - среди рабочих были и дети.
«Мужчины зарабатывали на фабрике 12-15 рублей в месяц, женщины — 6-7, дети — 5-6 рублей. За малейшее нарушение распорядка на производстве или поведения в казарме работник подвергался штрафу от 1-го до 3-х рублей. О случаях нарушений извещалось в объявлениях. Наиболее характерные нарушения: опоздание, самовольный уход, несоблюдение чистоты, неповиновение, приход в пьяном виде, курение в неустановленном месте, драка, игра в карты на деньги, посещение мужчинами женского общежития после 10 часов вечера, допуск к ночлегу родственников и т. п.»
Дома для проживания рабочих были выстроены капитальные, каменные, но с планировкой барачного типа - длинный коридор, по обе стороны от которого многочисленные комнаты по 8-10 квадратов каждая. В таких комнатах нередко проживали по две семьи одновременно, разделив помещение занавеской. Готовили на общей кухне, где стояла огромная трехъярусная печь. На нижнем ярусе располагалась топка с зольником, на среднем - плита, где помещалось до 30 кастрюль, а на верхнем можно было сушить вещи, отогреться в сильные морозы или помыть детей. Взрослые ходили в баню раз в неделю на территории фабрики.
Однако рабочие не роптали, ведь подобные условия в то время считались нормой. В каменных бараках хотя и тесно, но зато тепло, в отличие от многих других производств, где рабочие жили в деревянных постройках. Выпускаемая же продукция «гремела» на всю страну, и на воротах фабрики в то время висели полученные награды: золотая медаль Нижегородской ярмарки, две серебряные медали правительства Российской империи и еще одна серебряная медаль Парижской выставки.
Но период расцвета длился не слишком долго - в 1895 году Густав Дюпюи умер, а фабрика снова пошла по рукам. До революции ей успели управлять Василий Кузьмич Дроздов, Николай Иванович Поляков, Николай Сергеевич Масленников, пока в 1918 году производство не национализировали. В те годы фабрику Дюпюи объединили с расположенной неподалеку красильней Арманда, а новое объединенное производство называлось сначала «Пушкино-Кудринской суконной фабрикой №9», а затем «Пушкинской тонкосуконной фабрикой». В наши дни это ОАО «Пушкинский текстиль».
Сейчас на улице Текстильщиков еще можно увидеть фабричные спальни для рабочих, остатки конюшен, здания конторы и богадельни. Почти все в ветхом, а некоторые даже в руинированном состоянии, однако в нескольких бараках до сих пор живут люди. Сохранившиеся здания определенно представляют собой историческую ценность, а по мнению местных жителей из них можно сделать музей или иной культурный объект, законсервировать, предотвратить их дальнейшее разрушение, установить информационные стенды - все-таки это история родного города. Но в 2020 году на их запрос в Главное управление культурного наследия Московской области пришел официальный ответ: «архитектурный ансамбль включению в список культурного наследия не подлежит».