Графиня Орлова-Давыдова и обитель «Отрада и Утешение»: Успенский собор села Добрыниха

Православная женская община «Отрада и Утешение», сочетавшая в себе черты монастыря и обители милосердия, находилась в конце XIX – начале XX века в селе Добрыниха городского округа Домодедово. Оптинский старец схиархимандрит Варсонофий в беседе с духовной дочерью высоко оценивал эту общину: «Только не спеши, и ни в Дивеево, ни в Шамордино не ходи, многолюдны очень. А вот верстах в ста отсюда есть Отрада и Утешение…» Сегодня о теплившейся здесь монастырской жизни напоминает великолепный собор Успения Пресвятой Богородицы, построенный в 1899–1904 годах.

Образцом для женской общины в селе Добрыниха «Отрада и Утешение» послужил Борисоглебский Аносин монастырь (г.о. Истра). Сестричество милосердия формально было основано в 1898 году, после того как графиня Мария Владимировна Орлова-Давыдова (впоследствии игумения Магдалина) получила в 1883 году в наследство от отца 1500 десятин земли в Серпуховском уезде (окрестности села Щеглятьево нынешнего г.о. Домодедово). Однако графиня вынашивала идею создания женского монастыря в семейных владениях еще в 1870-х годах и для этого обратилась за духовным советом к игумении Аносина монастыря Евгении (Озеровой).

Осенью 1875 года игуменья Евгения по просьбе графини Орловой-Давыдовой ходатайствовала перед московским митрополитом о создании монастыря в Серпуховском уезде:

У графини Марии Владимировны имелось сильное желание осуществить богоугодное дело, но она смутно представляла практическую сторону начинания и, кроме того, по мнению игумении Евгении, была неопытна в духовных вопросах. Кроме того, игуменью смущала необычная задумка графини. Цель монастырской общины Мария Владимировна видела «в служении ближней окрестности в их нуждах, в уходе за больными, в обучении и воспитании детей женского пола».

Вторым образцом для новой обители «Отрада и Утешение» служила Община сестер милосердия Литейной части, которую создала в 1846 году в Санкт-Петербурге бабушка Марии Владимировны Орловой-Давыдовой – княгиня Мария Федоровна Барятинская. После смерти мужа и неожиданной кончины младшей дочери княгиня Барятинская посвятила себя делам благотворительности: учредила в Северной столице детский приют, богадельню, дом для вдов, и дом милосердия. Будучи лютеранкой по вероисповеданию (она была дочерью прусского дипломата Христофора фон Келлера), Мария Федоровна вела почти монашеский образ жизни и даже внешне напоминала инокиню – ходила в черном платье и белом чепце, наподобие тех, что носили католические монахини.

Впоследствии внучка княгини Мария Владимировна Орлова-Давыдова примет постриг, станет православной игуменией Магдалиной, но от бабушки унаследует религиозные представления о деятельном христианстве. Однако акцент на помощи бедным и страждущим многим казался противоположным традиционному созерцательному и молитвенному укладу русских монастырей.

Игумения Евгения (Озерова), к которой Орлова-Давыдова обратилась за советом в создании обители, скептически воспринимала задумку графини соединить монастырь и дом милосердия. Она отказалась возглавить такое «полуиностранное учреждение». Похожее начинание великой княгини Александры Петровны, которая соединила в созданном ей Покровском монастыре Киева молитвенную общину и бесплатную больницу для бедных, игуменья называла печальным примером. По ее мнению, в итоге вышло «безобразие, неустройство, беспорядок и срам монашеству».

Другую оценку этому начинанию дал русский публицист, поэт, общественный деятель, один из лидеров славянофильского движения Иван Сергеевич Аксаков (1823–1886), посещавший имение «Отрада» Орловых-Давыдовых в Серпуховском уезде. В то время Мария Владимировна была еще молодой девушкой, но ее мать Ольга Ивановна уже создала прообраз будущей обители «Отрада и Утешение», который назывался сначала Общиной добрых девушек. Славянофил Аксаков в письме другому славянофилу, Юрию Федоровичу Самарину, не увидел в основах этого сестричества иностранного протестантского влияния, а, напротив, исконно народное и русское понимание христианского подвига.

Несмотря на свое наполовину немецкое происхождение, Ольга Ивановна Орлова-Давыдова искала именно в русской и православной традиции вид женского служения, подобный западным сестрам милосердия. Ими были «вековушки» – девицы, отказывавшиеся от замужества («на век»), но остававшиеся в миру и посвящавшие себя богоугодным делам. Идея Ольги Ивановны Орловой-Давыдовой о деятельном христианстве нашла отклик в простом народе. Графиня заходила в крестьянские избы с Евангелием в руках и устраивала чтения. Сначала она встречалась с недоверием, но со временем на ее чтения стало приходить множество деревенских жителей. В конце концов, вокруг графини объединились благочестивые крестьянки – основа будущего сестричества.

Таким образом, община «Отрада и Утешение» в пустоши Добрыниха была создана Марией Владимировной Орловой-Давыдовой по примеру и в продолжение семейных начинаний ее матери и бабушки. Неудивительно, что, воспитываясь в такой атмосфере, тяга к монашеству была присуща ей с детства. Черты будущей игумении Магдалины описал Аксаков в том же письме к Самарину:

Она часто убегала на берег реки, где вместе с набожными крестьянками часами пела церковные песнопения.

В 1893 году в Добрынихе был построен первый домовой храм в честь афонской святыни – иконы Божией Матери «Отрада и Утешение», которая дала имя обители. На стыке XIX–XX веков по проекту московского архитектора Сергея Устиновича Соловьева возведен великолепный Успенский храм, сохранившийся до нашего времени. Чудом уцелели его внутренние росписи, а также главная святыня – икона «Отрада и Утешение». В 1930-е годы она была перенесена в Михаило-Архангельский храм села Михайловское.

Революция 1917 года стала тяжелым испытанием для Марии Владимировны – в то время уже старицы, игумении Магдалины. Возможно, представление о деятельной стороне монастырской жизни позволило обители в Добрынихе просуществовать еще 10 лет при богоборческой власти. Женская монашеская община в новых условиях стала хозяйственной трудовой артелью, а проживавшие на ее территории монахини и сестры, которых было больше сотни – трудовыми крестьянками. В 1920-е годы советские чиновники вынуждены были признавать высокие результаты работы артели, трудолюбие и дисциплину женщин, которые занимались обработкой земли, пчеловодством, разведением скота, садоводством. Все это время Успенский собор оставался действующим. Службы шли несколько лет даже и после ликвидации артели, пока в 1934 году на территории монастыря не открылась психиатрическая больница.

В 1924 году престарелую основательницу общины игумению Магдалину под давлением властей формально исключили из списков членов артели. В 1927 году существованию монастыря даже и в виде трудовой общины был положен конец. Власти посчитали, что монастырь, полезный с хозяйственной точки зрения, вреден с точки зрения идеологической. В сентябре 1927 года артель ликвидировали. Девяностолетняя игумения Магдалина, слепая и неподвижная, доживала свои дни в частном доме в соседней деревне Степыгино. Подвижница умерла в 1931 году и была погребена в дубовой роще. На простом деревянном кресте над могилой графини была сделана надпись: «Орлова-Давыдова Мария Владимировна, игуменья Магдалина».

В 1992 году храм «Отрада и Утешение» и Успенский собор были переданы православным. Силами настоятеля и прихожан ведутся реставрационные работы.