«Держался на обезболивающих»: снайпер из Питера остался в бою, несмотря на ранение

Инженер Сергей Я. (позывной Саид) ушел на СВО в составе легендарного БАРС-13 «Русский легион». Как опытный и меткий охотник, он стал на фронте снайпером. В солдата попал осколок мины, но он, превозмогая боль, остался в строю и продолжил «охоту» за диверсионными группами противника.

ХОТЕЛ НА ОСТРИЕ АТАКИ

Многие друзья Сергея уехали добровольцами в Донбасс еще в 2015 году. Они рассказывали ему о том, что там происходит. И, когда началась СВО, питерец понял, что пришел и его черед защищать русский мир.

Он трудился в крупной компании, занимающейся инженерным оборудованием нежилых строений – торговых и офисных центров, спортивных и промышленных объектов. Зарабатывал больше 100 тысяч рублей в месяц, что для Санкт-Петербурга очень даже неплохо. Так что вопрос денег перед ним вообще не стоял. На фронт его позвало сердце.

«Я сразу решил, что не буду заключать контракт с кадровой армией Минобороны РФ. Потому что знал, что она участвует в СВО на второй линии обороны. А я хотел на передок, мне нужно было быть на острие атаки. Туда же отправляли только подразделения спецов или добровольцев», – поясняет Сергей.

Его приглашали в ЧВК «Вагнер», но ближе по духу питерцу оказалась добровольческая структура БАРС, состоящая в основном из резервистов. 5 мая он подписал контракт с батальоном БАРС-13 «Русский легион» и уже 10 мая отправился за ленту. По словам солдата, обучать его не было нужды – во время «срочки» ему довелось принять участие в боевых действиях, проходящих на территории Дагестана в 1992 году. Это называлось антитеррористической операцией, и Сергей дрался против бандформирований. Тогда к нему и привязалось прозвище Саид, которое сейчас стало его позывным на СВО.

«Саид, а ты как здесь оказался? – Стреляли»… Этот эпизод из фильма «Белое солнце пустыни» сослуживцы вспоминали, когда видели меня. Я всегда оказывался там, где стреляют», – улыбается Сергей.

Он – охотник с тридцатилетним стажем, в лося попадает с расстояния в полкилометра. Поэтому на СВО пошел со специальностью «снайпер». По словам солдата, это то его умение, которое могло пригодиться на фронте. А если, допустим, в танк его посадить – толк вряд ли был бы.

ВМЕСТЕ С МОРПЕХАМИ И ГРУ

Сергея с товарищами отправили на поддержку подразделений морской пехоты и ГРУ, бившимися с ВСУ на Изюмо-Славянском направлении в Харьковской области. Еще по пути на позиции колонна БАРС-13 попала под минометный обстрел. Слава Богу, ни один из снарядов цели не достиг.

Отряд прибыл в деревню Сухая Каменка – она уже была отбита от украинских войск, но постоянно обстреливалась. Бойцы окопались и принялись вести ответный огонь. Следующая позиция – заповедник возле поселка Богородское. Солдаты называли его «Шервудский лес». Очень красивый, дремучий, со сказочными кленовыми рощами дубравами.

«Мы заняли оставленные войсками ВСУ блиндажи. Уходя, противник все вокруг заминировал. Сапер у нас в отряде был только один, его берегли. Поэтому ничего не разминировали. Ходили по полшага», – вспоминает Яндуков.

Против них стояли 82-я и 95-я бригады ВСУ – это подразделения украинской десантуры, собравшие крутых профи. Среди них было много наемников. В основном польских. Но на телах убитых врагов «барсы» находили и канадские, и британские документы. Были и представители SAS – это подразделение спецназа Великобритании. С одного из убитых «сасовцев» Сергей снял кепку с фирменным логотипом. Как сувенир на память. Хотел домой привезти, но в итоге подарил ее какому-то боевому товарищу.

«Однажды ночью к нашему окопу вышел офицер ВСУ. Он оказался артиллеристским капитаном. Заблудился в темноте и перепутал позиции. Он в таком шоке был. Мы его сразу в плен взяли, он все рассказал. Что конкретно – не знаю, допросы пленных ведут сотрудники ФСБ. Они есть в каждом подразделении», – отмечает Сергей.

Как рассказывает солдат, контракт, который подписывали они с БАРСом, предусматривал пункт о его расторжении в одностороннем порядке по желанию бойца в любой момент. Несколько человек этим правом воспользовались в первые же дни.

«Некоторые не смогли справиться со страхом. Но в основном ушли те, кто не выдержал физических нагрузок. Там же надо бронекомплект весом в 35 кг на себе таскать, причем бегом. Мы же в постоянном движении были. Плюс нагрузки – копать те же окопы. Это нелегко», – признается Сергей.

Стандартный окоп роется на двоих-троих человек. В глубину 2 м, в длину 2,5 м и в ширину метр. В окопе Сергея был он – снайпер с винтовкой СВД, гранатометчик и пулеметчик. По словам солдата, никогда между бойцами не возникало никаких трений. Несмотря на то что в отряде собрались разные люди. Разные и по национальности, и по вероисповеданию, и по социальному положению. Например, в одном окопе сидели рабочий и генеральный директор группы компаний из Подмосковья.

«И все нормально общались, как братья. Делить там нечего. Пули свистят, снаряды взрываются. Эта ситуация как-то сильно объединяет людей. Мы чувствовали спины товарищей и знали, что можем друг на друга положиться», – говорит Сергей.

БОИ В «ШЕРВУДСКОМ ЛЕСУ»

Как обычно проходили дни бойцов в том «Шервудском лесу»: по словам Сергея, в окопах они сиднем не сидели. Позиции приходилось менять порой по два раза в сутки. Если замечали противника, то огонь не открывали. Наоборот, подпускали к себе поближе.

«Видим, идут и затаивали дыхание. Ждали. Впереди всегда шла пара разведчиков. Потом подтягивались остальные – человек 8–10. И тогда мы открывали огонь. Они падали и начинали отстреливаться. А мы в них из гранатомета. Конечно, иногда и мы попадали в подобные засады. Картина тогда была абсолютно идентичная. Только мы менялись ролями», – кивает Сергей.

Противник у отряда был неоднородный. Первые – спецы ВСУ. Вторые – несгибаемые наемники из Европы. В их вещах бойцы часто находили морфий и мельдоний. Как говорит Сергей, от этих препаратов наемники и были несгибаемыми. И третьи – неопытные мобилизованные украинцы. Их как раз, по словам Сергея, чаще всего и удавалось забирать в плен.

«Они нам говорили, что не хотели воевать, что их заставили. Очень боялись, что мы их убьем. Приходилось успокаивать. Как я понял, украинцы – вообще не воины, ну абсолютно. Идеи высокой я у них не увидел. Им просто хотелось бы быть подальше от всего этого ужаса», – размышляет Сергей.

Во время одного из минометных обстрелов в колено питерца угодил осколок мины. Ему повезло, что на ноге была отличная защита – немецкий наколенник. Иначе бы конечность оторвало разом. Поначалу Сергей на адреналине даже не почувствовал боли. Она появилась только к вечеру. Солдат уколол обезболивающее и постарался забыть о ноге. Потому что ее даже щупать было страшно – под кожей что-то хрустело и перекатывалось.

СТЫДНО ЭВАКУИРОВАТЬСЯ

Уже потом, в госпитале, ему поставят диагноз – минно-взрывная травма колена, с разрывом нерва и мениска, с раздроблением костей.

Сергей никому не сообщил о своем ранении. Просто молча наложил себе шину, колол себе обезболивающее и антибиотики.

«В начале захода и на эвакуацию? Стыдно как-то. Взводный мой, с позывным Лютый, с ранением бедра остался в строю, парни все контуженные, но кому-то надо! Тем более передвигаться я мог», – отмечает солдат.

Но через несколько дней у Сергея начался жар, а боль уже не могли снимать обычные препараты. Он буквально падал. На состояние бойца обратили внимание медики, они тут же вкололи ему наркотическое обезболивающее и вызвали эвакуацию. Приехали морпехи на гражданской машине и забрали четверых раненых, в том числе и Сергея. Отвезли на ночь в поселок Пасека. Там дом, где находились солдаты, снова обстреляли. Мина взорвалась возле Сергея. Вдобавок к старой ране он еще получил осколки снаряда в ногу, в руку и в глаз. Да еще и тяжелую контузию.

В госпитале встал вопрос об ампутации ноги - пошла уже гангрена. К счастью, конечность удалось спасти. И зрение ему тоже сохранили. Осколок вынули, и сейчас глаз начинает потихоньку видеть.

«В больнице меня жена навещала. Она приехала из Питера с нашей собакой. Ее не с кем было оставить. На проходной сначала сказали, что с животными не пустят. Но все же удалось уговорить пройти и псу на территорию. Это, наверное, был первый случай в истории лечебного учреждения», – улыбается Сергей.

Жена у него – третья. Вообще раньше ему с женщинами не везло. С первой супругой он развелся, когда сынишке был всего год - его мама была «кукушкой». Сергей тогда забрал малыша к себе. Вторая супруга тоже родила ему сына, но категорически не приняла ребенка Сергея от первой жены. Эти ревность и ненависть к беззащитному малышу и разрушили их отношения.

И лишь третья жена, как говорит Сергей, ему досталась от Бога. Они познакомились, когда оба выгуливали своих собак. Хотя жили в одном дворе, но судьба их раньше не сводила.

Питерца списали из армии. По возвращению домой Сергей хочет открыть с женой свой бизнес – маленькую пекарню в городе Кингисепп, где он построил дом для них двоих. Он уверен, что все у них получится.

Ранее мы писали о знаменитом российском поэте, который ушел добровольцем на фронт.