Корреспондент «Подмосковье неделя» встретился с личным массажистом Майи Плисецкой

Легендарный мануальный терапевт Борис Праздников, 41 год проработавший в Большом театре, живет в Подмосковье. Через его руки прошли Майя Плисецкая, Марис Лиепа, Николай Цискаридзе, Синди Кроуфорд, Наоми Кэмпбелл и даже Леонид Брежнев!

- Как вы стали массажистом?

- В восемнадцать я стал чемпионом Советского Союза в среднем весе и находился в шестерке сильнейших самбистов СССР. Но спортивный век недолог. Мне посоветовали поступить в институт физкультуры на кафедру ЛФК и массажа, где я стал интересоваться не только массажем, а еще и мануальной терапией - направление травмы костей, позвоночника, голеностопа. Позже устроился в Спорткомитет СССР в отдел спортивной медицины. И там мне сразу дали сборную команду по гимнастике, которую возглавляла Лариса Латынина. Я проработал с ними около пяти лет. Помогал таким гимнастам, как Андрианов, Турищева, – целое созвездие талантов. Я восстанавливал их, вправлял суставы, позвонки. Меня стали приглашать к атлетам, к штангистам. Короче говоря, в Спорткомитете среди сборных команд обо мне пошла такая молва: «Если что, не дай Бог, Бакирыч поможет!»

- А как же вы в Большой театр оттуда попали?

- Однажды позвонили оттуда: «Борис Бакирович, здравствуйте. Знаменитая балерина Майя Плисецкая лежит дома, не может встать. Не могли бы вы приехать к ней домой, нужна ваша помощь». Я, конечно, ответил, что скоро буду. И отправился на улицу Горького, где она жила. Дверь квартиры открыл Родион Щедрин, муж ее. К тому моменту Майя уже неделю лежала, встать не могла, а медики из знаменитой «четверки» ничем помочь не могли, только поставили диагноз – радикулит. Я посмотрел, пощупал. Оказалось, смещение позвонков. На репетиции она очень неудачно прыгнула, и в поясничном отделе сместился позвонок, который защемлял нервный корешок. Я занимался ею полчаса. Сделал массаж, разогрел мышцы и вправил ей позвонок. Говорю: «А теперь вставайте!» – «Я не могу!» – «Вставайте!» Встала и кричит мужу: «Родя, я стою!» На радостях пошли на кухню чай пить. И за столом она заявляет мне: «Знаете, вы должны работать у нас, в Большом театре!» Но я-то сам из спорта, для меня искусство, балет - как космос. Конечно, слышал, что есть Максимова, Плисецкая, Васильев. И все, на этом мои познания заканчивались. Словом, отказался я тогда. Тем более что меня в Спорткомитете все устраивало. Но Майя Михайловна не сдалась. Позвонила главврачу поликлиники Большого, тот вышел на мою жену и очень грамотно ее «обработал». Супруга моя на тот момент уже устала, что я постоянно на сборах, да и дочка в школу собиралась. Короче, после разговоров с супругой я дал согласие на месяц работы в Большом театре. Так сказать, присмотреться. Да так и остался на долгие годы.

- И как вас встретили в Большом?

- Моим первым пациентом стал Марис Лиепа, царствие ему небесное. Был он характером непростой, надменный - лауреат Ленинской премии, в общем, небожитель. Меня это, честно говоря, тогда не трогало. Я здоровенный спортсмен, уважаемый человек. А он дверь в мой кабинет ногой открыл! Зашел в халате, чулках и лаптях из бересты, прям с репетиции. И сует мне свою ногу под нос: мол, посмотри. Я и говорю: «Во-первых, сними лапти, во-вторых, ногу помой!» Для него мои слова были как гром среди ясного неба. Получается-то, что не он, а я - хозяин положения. Он же привык, что до меня там лакеи работали. В общем, отказался. Тогда я ему указал на дверь. Естественно, с матом - я же на улице воспитывался, на «вы» тогда еще ни к кому не обращался. Марис ушел, хлопнул дверью, да так, что штукатурка посыпалась. Я ему вдогонку еще сказал пару ласковых. После этого года три или четыре он ко мне вообще не подходил. Только позже, когда он во время репетиции упал и защемил нерв, закричал: «Зовите срочно Борю!» Я ему все вправил, поставил на ноги. После этого мы задружились. Он своих детей привел, когда они закончили училище.

- Кого из звезд вспоминаете?

- Я 16 лет проработал с Плисецкой. А вот на сегодняшний день у нас нет звезд. Только Света Захарова. Остальных я знать не знаю. Cкороспелки. А у мужиков был Коля Цискаридзе. Но про него отдельная история.

- Почему?

- Помню, открывается дверь, заходит дисциплинированный грузинский мальчик. Он подкупил меня своим голосом и манерами. Во время сеанса разговорились. Оказалось, что у него умерла мама, папы нет. Тогда я предложил ему заходить ко мне, если что-то произойдет, пообещал помогать. Cтал Коля ко мне захаживать: чаек попьем, конфет поедим, поговорим. Поскольку он – талантище от Бога, его вскоре заметили, стали давать роли.

- Но вы ведь не только в Большом работали? Я слышал, что долгие годы вы помогали Галине Брежневой, а иногда и самому Леониду Ильичу...

- Я всегда совмещал работу. Помню, Марис Лиепа, после того как мы подружились, сказал мне: «Боречка, тобой интересуются в Институте красоты на Калининском». А это было единственное заведение такого уровня в Москве. Туда попасть было невозможно. А тут сами предложили. Оказывается, Марис жил в одном подъезде, но на разных этажах, с главврачом этого института Эммой Михайловной Должиковой. Она ему и предложила, чтобы я поработал у них. Ведь к ним вся элита, все партийные боссы и их жены ходили. А тут им - специалист из Большого театра. Личный массажист Плисецкой. Имя уже было. Там продержался двенадцать лет. Сначала была Галина Брежнева, она ухаживала за своим телом. Я ей вес сгонял по своей методике. Три раза в неделю, всего двадцать процедур. После перерыва курс повторяли. Жаль, но c ней все пошло прахом. Дело в том, что она не могла отказать себе в еде. А в этом случае массаж не эффективен. Потом была ее мама. Затем уже самого поправлял. Меня привозили к нему домой, там и работал: у него спина болела, лишний вес. Бывает, иногда с ним беседовали.