Селиванов: Пермь мы снимаем в Подмосковье

Сериал «Реальные пацаны» так полюбился зрителям, что уже пятый год идет по ТВ. В нем практически нет профессиональных актеров, а имена героев соответствуют их именам в жизни, так что создается ощущение, что смотришь документальное кино, снятое скрытой камерой. Сериал «Реальные пацаны» признан культурным достоянием Пермского края, хотя уже давно снимается не в Перми, а в Подмосковье. «НП» рассказал об этом один из самых позитивных героев сериала Вован – в жизни Владимир Селиванов.

- Володя, вы - непрофессиональный актер, как вы попали в кино?

- Я учился в Пермском институте культуры на режиссера массовых действий и праздников вместе с автором идеи нашего сериала Антоном Зайцевым. Вот он мне и предложил попробовать. В принципе опыт выступления перед зрителями у меня уже был – я выступал в пермском филиале «Comedy club».

- Вы еще являетесь автором и исполнителем песни «Зацени, здесь реальные пацаны».

- Да, я сам пишу стихи, сейчас выходит мой дебютный клип. Меня очень увлекает песенное творчество. Хотя в детстве я не играл ни на каких музыкальных инструментах и занялся этим сравнительно недавно. Немножко об этом жалею. Но, может быть, если бы меня заставляли слишком много заниматься музыкой в детстве, то сейчас бы у меня не было такого интереса. Примерно на третьем курсе института я начал складывать какие-то строчки, потом мы создали рэп-группу. Вот уже лет пять - семь как я пишу какие-то тексты, когда есть вдохновение, а года три назад я начал учиться играть на гитаре, недавно стал учиться на барабанах.

- То есть как режиссер по вашей специальности вы практически не работали?

- Нет, хотя я думаю, что у меня бы получилось. Но я не хотел бы быть режиссером театрализованных представлений и праздников. Все-таки меня больше тянет, откровенно говоря, заниматься художественным кино, в любой ипостаси, хоть как актер, хоть как режиссер или как автор. Мне нравится некая законченность драматургии, ну, сериал это, конечно, здорово, но это как такая красивая шарманка, которая может долго-долго играть, пока всем не надоест его создавать, снимать и смотреть. А кино - это все-таки момент единого образа, какого-то общего порыва и актеров, и режиссера, и оператора одновременно, всеобщего вдохновения...

- Ваши любимые режиссеры, есть те, кому хотелось бы подражать?

- Не буду об этом говорить, потому что я перечислю всех талантливых режиссеров… Но я знаю, что на любой новый фильм Мартина Скорсезе я пойду, на Люка Бессона – пойду. Звягинцева люблю, Балабанова.

- А ваша роль в «Реальных пацанах» вам нравится?

- Очень.

- Насколько вы похожи на своего героя?

- Он близок мне своей добротой, наивностью, мне нравится его открытость, искренность. И я в этом на него очень даже похож.

- В наше время не тяжело ли жить с такими качествами?

- Нет, не тяжело, в наше время сложился стереотип, что добрым быть - это слабость, это качество неудачника. Я хочу разубедить весь мир, своим примером доказать обратное. Добрый и добренький - это разные вещи, добренький - это слабость, а доброта - это высокое качество. Конечно, при определенном воспитании отказа от совести легче жить, можно быстрее достигать каких-то целей, ходить по головам, пусть мой путь будет тяжелее. Но я этого не хочу.

- Вы начинали снимать в Перми, а теперь все уже перебрались в Москву?

- Пермь мы снимаем теперь в Подмосковье. Часто выезжаем в подмосковные поселки, едем по жутким пробкам. Какие-то вещи, конечно, уезжаем снимать в Пермь – недели на две или на месяц. Но это то, что невозможно повторить, например, квартиру Коляна, двор Коляна, какие-то значимые объекты.

- Какие впечатления у вас от Подмосковья?

- Единственное, что выдает, что снимаем не в Перми, а в Подмосковье, - это очень ровные дороги. Вплоть до самого-самого глубокого Подмосковья - все очень аккуратно: и бордюры, и тротуары. В этом отношении в Москве и Подмосковье сохраняют порядок в отличие от Перми. Не поймешь, где что: тут не закопано, там не доделано, бордюры выдраны, что-то залатано. И есть разница в архитектурных строениях, мало домов таких, как у нас в Пермском крае, собранных из крупных шлакоблоков, таких характерных пятиэтажек здесь нет. Но, я думаю, что не многие пермяки даже увидят, что мы это снимаем не в Перми. Мы на этом акцент не делаем, тем более натурных съемок не так много. В автосервисе, к примеру, тот же гараж, те же ворота железные.

- Вы, можно сказать, народные герои, как на вас люди реагируют?

- По-разному. В Перми и в Москве более спокойно. За руки не хватают. А когда мы приезжаем в другие российские города – Казань, Чебоксары, Екатеринбург - там, конечно, могут и схватить. Особенно открыты к общению, даже не сдержанны, я бы сказал, южные люди - ростовчане, Краснодарский край. Мне ближе по характеру сибиряки, которые более сдержанно свои чувства выражают, дистанционно. А южные люди все готовы лезть обниматься, фотографироваться, разговаривать. Так что погодные условия дают свой шарм каждому региону.

- Строите какие-то дальнейшие планы? Останетесь теперь в Москве, может быть, пойдете учиться во ВГИК на режиссера?

- Да нет, мне кажется, это не обязательно. Я бы на самом деле хотел снять фильм, скажем, авторский, по моему сценарию или по моей идее, я бы сам придумал и совместно с кем-то написал. Или с удовольствием бы поработал как помощник режиссера, чтобы набраться опыта. Для этого, конечно, надо жить в Москве. В идеале мне бы хотелось жить в Подмосковье и иметь квартиру в Москве, чтобы оставаться ночевать, если задержался по делам.

- Что посадили бы на своем участке?

- Хотя я и знаю, как все растет, да и в детстве часто бывал на сенокосах и на картошке, но посадил бы только газон. Хотя сейчас все говорят, что продукты в Москве не натуральные….

- Москва вас не рассорила? Здесь, говорят, каждый сам по себе. Вы дружите со съемочной группой?

- Когда начинали только снимать, сплоченность была, конечно же, больше. Сейчас каждый занимается своими делами. Но, конечно, костяк - Коля, Антон и я - мы очень дружим.

- Как вы считаете, искусство все-таки должно «подтягивать» массы, учить чему-то или снижаться до массовых вкусов?

- В институте нас учили, что искусство должно подтягивать массы. Но я приведу пример на песнях: на самом деле сделать хит, который будет коммерчески правильно выстроен, очень сложно, так, чтобы он был понятен каждому человеку, без каких-то там движений в сторону арт-хауса, а это как раз, я считаю, «вышка», куда нужно подтягивать людей. То есть нужно что-то простое, но то, чего люди еще не слышали, не знали.

- Есть пример такой песни?

- Да. Вот:

«Песни у людей разные,

А моя одна на века.

Звездочка моя ясная,

Как ты от меня далека.

Поздно мы с тобой поняли,

Что вдвоем вдвойне веселей

Даже проплывать по небу,

А не то что жить на земле…»

Она на все времена – простые слова, но в то же время она всем близка. Я очень люблю Мумий Тролля, но у него слишком много непонятного, того же арт-хауса. Мы должны говорить с людьми на простом языке, но в то же время открывать что-то новое, интересное.

- Почему же вы согласились в таком сериале сниматься? Вам не кажется, что он опускается до вкусов зрителей?

- Нет, он очень красивый. Мы показываем людям пример, что красота окружает нас повсюду, даже в нашей обычной жизни, на кухне, во дворе, везде. Мы говорим людям, что все вокруг смешно и здорово. И ведь это не адаптация. В первую очередь очень многое берется из жизни. Например, Коля избил каких-то хулиганов, и потом они со своими друзьями искали Колю. И этот сюжет был перенесен в сериал. Так что это наша российская красивая жизнь.