«Звоню тебе в последний раз»: юный боец СВО погиб в танке, успев попрощаться с матерью

Ильясу Джамансариеву было 18 лет, когда он погиб в зоне проведения спецоперации в своем танке. Молодой парень, который ранее продавал бургеры, принял решение подписать контракт, буквально за три месяца превратился в военного и тронулся на передовую.

Мама бойца Альфия Имангалиевна рассказала, как ее сын отправился в армию и оказался в зоне конфликта. Женщина поделилась своими чувствами и раскрыла, как искала сына и с чем ей пришлось столкнуться.

Нашел обоснование

Милый и дружелюбный парень Ильяс отметил свое 18-летие 12 октября 2021 года. Парень вырос в Астрахани, поступил в колледж на очное отделение, но вскоре решил перейти на «заочку», потому что очень хотел работать. Ильяс стремился к самостоятельности.

«Сын трудился в «Макдоналдсе», ему нравились работа и коллектив. Он настолько чувствовал себя в своей тарелке, что даже не хотел уходить в армию. Ильяс мне сказал: «Мам, я не хочу терять год своей жизни». Сын думал, что у него все впереди, но ему оставалось всего четыре месяца. Конечно, мы тогда об этом не знали», — вздохнула Альфия Имангалиевна.

В начале ноября Джамансариеву пришла повестка в военкомат. И хотя бросать любимое дело парню не хотелось, отлынивать от службы Родине он не захотел и не стал. Он прошел все необходимые комиссии, и 17-го ноября 2021 года родные и близкие проводили парня в армию. Он уехал в город Буйнакск. Там находится 136-я отдельная гвардейская мотострелковая бригада.

В декабре у новобранцев была присяга, куда приехала и мама солдата. Уже тогда, как заметила наша собеседница, многие задумались о подписании контракта.

«Там о таких перспективах говорят, что, кажется, я и сама с удовольствием подписала бы контракт. Но все равно я опасалась и сыну этого не советовала. Но после присяги у меня сын заболел, его положили в госпиталь с бронхитом 27-го декабря. Он выписался только 12-го января и тут же написал рапорт на контракт», — заметила Альфия.

Несмотря на то, что мама была изначально против, Ильяс решил по-своему. Он нашел свое обоснование: «Мне легче будет два года быть на контрактной службе и ездить домой каждый выходной, чем один год на «срочке» и не вылезать из части».

Фото: [социальные сети]

«Много новостей, но не могу ничего говорить»

В конце января Джамансариева перевели в танковые войска, но в Буйнакске не было танков. Все боевые машины на тот момент стояли в Крыму, и в начале февраля боец поехал на полуостров.

«Он прибыл 12-го февраля и в первый раз в жизни увидел танк. Его «симка» не ловила связь, и сын звонил мне с номера друга. Он поделился, что они два раза уже стреляли из танка. А 18-го числа сын сказал: «Мама, у меня очень много новостей, но я не могу ничего говорить. Посмотри телевизор. Мы телефоны сдаем», — вспомнила женщина.

В тот день парень произнес такую фразу, которую Альфия запомнит на всю жизнь — он сказал: «Звоню тебе в последний раз». И когда 22 февраля Россия признала независимость ЛДНР, мама бойца все поняла.

«Я ночью не спала, искала в интернете информацию. Позвонить сыну у меня не было возможности. Я была уже на нервах, и 24-го рано утром я смотрела телевизор и слушала обращение президента. Наши войска туда пошли, но был ли там Ильяс? Я начала бегать по военкоматам, искать, требовать, чтобы мне вернули сына», — сказала Альфия, беседуя с журналистом интернет-издания «Подмосковье сегодня».

В те дни в начале СВО военкоматы разрывались от звонков взволнованных матерей и жен, и каждую старались успокоить. Тогда в панике наша собеседница пыталась уговорить военкома вернуть Ильяса к ней, но ей, конечно, ответили отказом.

Фото: [социальные сети]

«Не верила, что это мой сын»

Шли дни и недели. Альфия все так же продолжала ждать звонка от сына или какого-то сигнала от военных, но ничего не было. Наконец, в начале апреля мама сослуживца Ильяса сообщила Альфие, что ее сын якобы погиб — сгорел в танке еще седьмого марта.

«Я тут же стала звонить в часть и спрашивать, но мне говорили, что у них нет такой информации. Тогда я стала писать письма во всевозможные инстанции: в военную прокуратуру, Министерство обороны, Уполномоченному по правам человека, президенту. Написала столько писем, сколько не писала за всю жизнь», — призналась наша собеседница.

Долгое время женщина не верила в гибель Ильяса. Раз нет тела, и никто ничего не говорит, то, возможно, сын жив — так размышляла она. В итоге летом Альфие позвонили из части и сказали: «Ваш сын погиб, от него ничего не осталось. Тела нет, даже ничего для ДНК нет, и вам нужно просто написать документ на признание его погибшим».

Мать бойца отказалась наотрез. Сказала им: «Если сейчас я признаю сына погибшим, вы вообще его искать не будете. Я рядом не бежала, ничего не видела, как я могу подавать на признание погибшим, ничего не зная? Мне нужен сын!». В начале августа 2022 года женщина съездила в часть и уже очно отказалась писать заявление на признание погибшим, лишь в очередной раз попросила найти тело Ильяса.

«А 22 августа мне заявили, что они откопали какие-то захоронения. Были уверены, что это тела его экипажа. Я была дома, когда 31-го августа мне позвонил наш астраханский военкомат и сообщил о том, что к нам везут моего сына. Я не хотела принимать этот факт, потому что не верила, что это мой сын», — призналась Альфия.

В итоге женщина добилась независимой экспертизы. 27-го сентября удалось подтвердить, что матери действительно привезли Ильяса. Молодого танкиста похоронили третьего октября 2022 года.

Ранее мы рассказывали, как застенчивый программист уехал на СВО и помог ЧВК «Вагнер» взять Бахмут.